— Коммунизм? Фашизм? Как относитесь к женщинам? Чем еще интересуетесь?.. Все. Можете не отвечать.

— Какого черта? Что все это значит? — взорвался Эверард.

— Небольшой психологический тест. Забудьте об этом. Меня не интересуют ваши взгляды, разве только с точки зрения основных эмоциональных рефлексов.

Гордон откинулся на спинку кресла и сомкнул перед собой кончики пальцев.

— Пока все идет отлично. Теперь я объясню вам, в чем дело. Как я уже говорил, мы занимаемся работой особой секретности. Мы… гм… собираемся устроить небольшой сюрприз нашим конкурентам. — Он усмехнулся. — При желании можете прямиком отсюда отправиться в ФБР. Но предупреждаю, нас уже проверяли и выдали нам, так сказать, полное отпущение грехов. Там вам сообщат, что мы действительно ведем финансовые операции и занимаемся технологическими исследованиями во всех странах мира. Но существует еще один аспект нашей работы, и вот для него-то нам нужны люди. Я заплачу вам сто долларов, если вы пройдете вон в ту комнату и разрешите себя обследовать. Это отнимет у вас три часа. Если вы нам не подойдете, тем дело и кончится. Если подойдете, мы подпишем с вами контракт, расскажем о работе и начнем вас обучать. Ну как, годится?

Эверард заколебался. Ему не нравилась такая поспешность. Обычный кабинет, но этот странноватый человек… За всем этим явно что-то скрывается…

— Я подпишу с вами контракт только после того, как узнаю, в чем заключается работа, — наконец сказал он.

— Как угодно. — Гордон пожал плечами. — Тесты покажут, подходите ли вы нам. Мы пользуемся самой совершенной аппаратурой.

Во всяком случае, здесь он не покривил душой. Эверард довольно сносно разбирался в методах современной психологии: знал об энцефалографии, ассоциативных тестах. Но ему никогда прежде не доводилось видеть ни одного из тех зачехленных приборов, которые жужжали и мигали вокруг. Вопросы, которые ему задавал ассистент — лысый мужчина неопределенного возраста с белым, ничего не выражающим лицом, — казались ему беспредметными. А что это за металлический колпак, который ему надели на голову? Куда ведут эти бесчисленные провода?

Эверард украдкой бросал взгляды на шкалы различных приборов, но таких букв и цифр он раньше никогда не видел. Не похожи они ни на латинские, ни на славянские, ни на греческие буквы, ни на китайские иероглифы. Такие буквы и цифры вообще не могли существовать в году 1954-м от рождества Христова. Возможно, уже тогда Эверард начал подозревать истину.

Он с удивлением отметил, что в ходе испытаний лучше узнал самого себя: Мэнсон Эммерт Эверард, 30 лет, лейтенант в отставке, служил в инженерном корпусе вооруженных сил США; работал проектировщиком и производственником на родине, в Швеции, на Ближнем Востоке; холостяк, с каждым годом все больше завидующий своим женатым друзьям; не имеет возлюбленной; в некоторой степени библиофил; превосходно играет в покер, любит лошадей, оружие и парусный спорт; на отдыхе увлекается рыбалкой и туризмом. Все это, разумеется, он знал о себе и раньше, но только в качестве отдельных фактов. Сейчас же он вдруг ощутил себя единым организмом, каждая отдельная его черточка стала частью чего-то целого.