– Подумать нужно, Семён Михайлович, – Александр кивнул. – В любом случае, нужно сначала доучиться в школе. Не хочу братьев сейчас бросать. А академия – такое дело. Не вырвешься толком, да и после не очень побегаешь. А им сейчас глаз да глаз нужен.

– Это правильно, – Будённый кивнул. – Ладно, заболтались мы с тобой. Давай приводи себя в порядок и выдвигайся на второй этаж в центральную залу. Попугая этого дожали вроде, так что будет чего-то там подписывать.

Подписание мирного договора и все последующие торжества прошли быстро, и по решению лидеров трёх держав большая часть корпуса выводилась обратно на родину.

Немцев решили подвезти прямо домой на кораблях итальянского военного флота, а корпус РККА добирался до родных берегов в сопровождении вооружённого конвоя.

Как раз в то время, когда корпус грузился на корабли, Александр плыл на крейсере «Гориция» в Италию по личному приглашению дуче.

– Хотелось бы услышать вашу версию наших неудач в Абиссинии, – медленно произнес Муссолини, глядя на своих полководцев. – Я жду, граждане генералы и маршалы!

Маршал Бадольо и генерал де Боно молчали. Они просто боялись говорить. Потому что за спиной каждого из них стояли по два молодца из Organizzazione di Vigilanza e Repressione dell’Anticommunismo в красных форменных рубашках с подвернутыми рукавами. Ни на Бадольо, ни на де Боно не было эполет, а их мундиры выглядели весьма непрезентабельно – ордена с них сдирали «с мясом». Кроме того, на лице Боно лиловел свежий синяк, а Бадольо нервно облизывал разбитые губы. Грациани выглядел лучше – во всяком случае, его мундир не подвергался авторским доработкам службы безопасности, но и он был бледен и держался – ха-ха! – скованно.

– Ну?! – рыкнул Муссолини.

– Товарищ первый секретарь, – нервически вздрогнув, начал Грациани, – дело в том, что…

– Подождите, Родольфо, – отмахнулся дуче. – До вас ещё дойдёт очередь, но ваш Южный фронт, по крайней мере, ТАК не опозорился! Мне хочется услышать, что скажут эти два врага итальянского народа?

– Дуче, – икнув, проблеял Бадольо. – Что мы могли сделать? Наши доблестные войска просто не имели опыта действия в столь сложных климатических и географических условиях. Горы, пустыни, жара.

– Так-так… – голос Муссолини был полон яда. – Значит – жара, горы, пустыни?.. А скажите мне, бывший маршал: доводилось ли вам видеть вот эту штучку? – В его руках оказался небольшой настольный глобус. – Взгляните, Бадольо: вот – Россия, а вот – Германия. Какая из этих стран находится в Африке? Какая?! Отвечай, ты, высокопоставленная сeffo[170]?! – И дуче в ярости ударил Бадольо по лицу глобусом с такой силой, что у того подкосились ноги. Пока сотрудники ODVERDA поднимали его с пола, Бенито Муссолини уже повернулся к де Боно.

– А вы что мне скажете, синьор? Тоже будете рассказывать сказки о климате и рельефе?

Де Боно крупно вздрогнул и просипел сорванным голосом:

– Мой дуче… Русские… Они… У них лучше оружие и техника. Наше оружие уступает их… качество хуже… и конструктивно вот тоже.

Первый секретарь народной коммунистической партии Италии прыгнул к разжалованному генералу, словно тигр.