Господа сопровождала огромная толпа, ибо во дни Пасхи в Иерусалиме собиралось множество народа, пришедшего на праздник. Люди по-разному относились к тому, что видели. Женщины плакали горькими слезами, ибо сердца их мягки и чувствительны: не могли они видеть таких страданий, такого поругания Безгрешного. Но Господь, услышав их плач, отверз уста Свои, долго молчавшие, и сказал: Дочери иерусалимские! Не плачьте обо Мне, но плачьте о себе и о детях ваших; ибо приходят дни, в которые скажут: «Блаженны неплодные, и утробы не родившие, и сосцы не питавшие!» Тогда начнут говорить горам: «Падите на нас», и холмам: «Покройте нас!» Ибо если с зеленеющим деревом это делают, то с сухим что будет (Лк. 23, 28–31)? Если с зеленеющим, плодоносящим деревом, с Носителем и Подателем жизни так поступили, что же будет с сухим деревом народа еврейского, отвергшего Мессию, предавшего Его такой ужасной, мучительной казни?

Мы знаем, что это пророчество сбылось, как сбывается всякое Божие слово: пришли римские полководцы и до основания разрушили весь город и Иерусалимский храм. У современного Христу иудейского историка Иосифа Флавия читаем о тех неописуемых ужасах, которые тогда происходили, о том, как страшно было наказание народа, распявшего Мессию.

Но оставим женщин, пусть они плачут чистыми слезами. Посмотрим на мужчин, сопровождавших Господа Иисуса. Что это за люди? Как могли те, кто всего шесть дней назад с великой радостью встречал Господа при входе Его в Иерусалим, восклицая: Осанна в вышних, постилая одежды под ноги осла, на котором Он сидел, — как могли они теперь дико вопить: «Распни, распни Его!»? Как могли они радоваться тому, что видели?

Произошло ужасное: злоупотребляя своей священной властью, вожди народа израильского научили и заразили его (народ) слепой ненавистью к Праведнику, которая дошла даже до требования Его казни, до страшного крика: Кровь Его на нас и на детях наших (Мф. 27, 25).

Пройден тяжкий путь, кончилась дорога скорби. Пришли на страшную Голгофу. Вот роют яму, снимают с Иисуса все одежды. Архангелы, Херувимы и Серафимы, видя это, в ужасе закрывают свои лица крыльями. Тот, Кто несказанной красотой украсил всю сотворенную Им природу, теперь нагим стоит и ждет страшной казни. Как могут они видеть эту наготу?!

Бросают крест на землю, полагают на него пречистое Тело и страшными железными гвоздями прибивают к нему те пречистые руки, прикосновение которых возвращало зрение слепым, мановением которых утихла буря на озере Генисаретском и прекратился ветер. Прибивают и ноги Его, поднимают Крест и укрепляют его в земле.

Совершилось немыслимое злодеяние: люди распяли своего Создателя и Господа. Из всех казней, какие только могла изобрести злоба человеческая, эта казнь самая лютая. В течение нескольких часов Господь терпел страшные муки, которые мы вряд ли можем представить себе полностью, ибо они были поистине нечеловеческими. Раны от гвоздей на руках раздирались под тяжестью тела, причиняли ужасную боль нервы рук, натянутые как струны.

В шестой час настала тьма по всей земле