Так вот, используя свои старые спортивные связи, я стал посещать бассейн «Чайка» с открытой водой. И хотя он находится в самом центре Москвы, у метро «Парк культуры», самый нижний слой воздуха, используемый пловцом, все-таки считается чистым. Справка от врача, разрешающая мне плавать, у меня была, и, приходя в раздевалку, из которой можно было сразу погружаться в воду, я оставлял костыли у края бассейна, подныривал под бортик и плыл. Плаваю я хорошо, даже с плохо работающей ногой. Так сказать, на руках. Каждый сеанс я проплывал 2 км. Сначала, конечно, меньше. Частями по 100–200 м. Тело казалось каменным и грозилось погрузиться на дно бассейна. Спасали руки. У людей, ходящих на костылях, руки сильные; именно они «вытаскивали» меня из-под воды и заставляли плыть. Где-то через полгода, посещая бассейн 3 раза в неделю по вечерам, я перестал ощущать пытку плаванием. Наоборот, стал получать удовольствие, особенно от длинных дистанций.

В бассейн обычно приходят по абонементам одни и те же люди. Поэтому спустя какое-то время я вошел в коллектив постоянных посетителей бассейна. Эти компаньоны по плаванию и приучили меня проплывать 2000 м. Они, правда, для разминки плыли сначала 500 м, затем без остановки 1500 м, на которых мы и соревновались друг с другом, стараясь приплыть первыми. Чуть позже я проплывал эти 2000 м уже без остановки.

Так вот. Как только я стал плавать достаточно сносно, проплывая 2000 м за 40 минут кролем, у меня стали появляться боли за грудиной с иррадиацией в правый бок. Такие бывают у людей со стенокардией. Достаточно резкие, и я бы даже сказал – пугающие. Что это? Перегрузил себя, перетренировался? Может, снизить объем плавательной нагрузки, невольно думалось мне. Я стал изучать функциональные особенности сердечно-сосудистой системы, благо тогда уже стал студентом первого курса лечебного факультета медицинского института, но еще не был достаточно смел, чтобы обращаться к преподавателям института. Но это оказалось к лучшему. Запугали бы… А так никто не мешал заниматься мне творческим поиском выхода из болезни.

Все-таки позади три операции под общим наркозом, длительное внутривенное вливание лекарственных препаратов через капельницу, внутримышечные уколы и обезболивающие лекарства наркотического происхождения. Естественно, это не могло не сказаться на функциональном состоянии ССС.

Стал анализировать ситуацию. Боли за грудиной – это сигнал о перегрузке? Так почему же я хорошо себя чувствовал на следующий день? Правда, боль в суставах после плавания увеличивалась. Но об этом чуть позже. Да и вообще, я уже не считал себя больным с тех пор, как выжил. Кстати, это стало моей главной психологической установкой. Если выжил после того кошмара, в который был погружен мой организм, значит, кому-то нужен! Значит, не исполнил еще своей роли в этой жизни! Значит, надо жить и жить без соплей и брюзжания, коим подвержены многие инвалиды.

К счастью, мне попалась книга Кеннета Купера «Аэробика для всех», в которой он объясняет аэробные способности и возможности сердечно-сосудистой системы и описывает разработанные им оригинальные функциональные тесты для ходьбы, езды на велосипеде, бега и т. д., в том числе и для плавания. Эти тесты позволяют разграничить людей по степени тренированности ССС (очень плохо – плохо – удовлетворительно – хорошо – отлично). Они характеризуют именно истинное состояние ССС, а не болезни сердца, как это делают кардиологи, обозначая функциональное состояние сердца своими шкалами (сердечная недостаточность I–II–III–IV степени). Как говорится – какими глазами смотреть. Например, тест психологов. Глядя на стакан, наполовину заполненный водой, пессимист говорит, что