— Ну что вы, мы и не имели в виду вас, — успокоил его Палму. — Вот что — запишите ваше имя в мою записную книжку. А также адрес и телефон, и можете быть свободны.

Филателист в мгновение ока записал свои данные и испарился. А комиссар как ни в чем не бывало вернулся к прерванной беседе.

— Итак, у вашего дяди врагов не было? — переспросил он девушку все тем же мягким тоном.

Бедная девушка сжала руки.

— Я не знаю, не верю… Никогда бы не подумала… Нет! Дядя наверняка сам ошибся — насчет этой марки.

— Ну хорошо. Пусть будет так. У вас все еще есть ключи от дома?

— Да-да, — закивала девушка и вынула из сумочки ключи. — Я же говорила: дядин дом был для меня прибежищем. — Она покраснела под испытующим взглядом Палму и опустила глаза. — Да, вы правы, — едва слышно сказала она. — Дядя позволял нам с Вилле здесь встречаться, иногда.

— И поздно вечером тоже, — утвердительно произнес Палму. — У вас, я вижу, ключ от парадного тоже есть.

— Вот поэтому, — всхлипнула девушка, — дядя говорил, что он тоже… тоже немного виноват. Дядя Фредрик был такой добрый! Поэтому он и купил кооперативную квартиру на улице Роз. Две комнаты с кухней. Чтобы мы там жили вместе, когда отец выгонит меня из дома. И — и Вилле тоже мог бы, если…

Ее голос прервался.

Комиссар Палму не стал больше мучать ее вопросами.

— Кокки! — приказал он. — Прогуляйся во двор и свяжись с Ламбергом, справься о ключах. А мне тут надо зайти…

Он смущенно кашлянул. Но девушка мгновенно поняла:

— В прихожей, первая дверь направо. Выключатель слева.

Она явно была вышколенной официанткой.

В прихожей Кокки придержал Палму.

— Какие ключи? Что за ключи, скажи Бога ради? — жалобно спросил он.

— Узнай, не нашли ли они вместе с бумажником и ключи господина Нордберга в той же урне среди мусора. Ясно? — нетерпеливо пояснил Палму. — Не задерживай меня! Этот проклятый кофе был слишком крепким…

Я почувствовал, что тоже не прочь последовать примеру Палму. Но он, приоткрыв дверь туалета, вдруг замер на пороге. Просто прирос к месту.

— Эй, Кокки, можешь пока никуда не ходить, — остановил он сыщика.

Я начал беспокоиться, как бы у Палму не случился удар: его лицо стало приобретать синеватый оттенок.

— Что, что с тобой? — схватил я его за руку, но он раздраженно вырвал ее.

— Проклятый старый дурак! Вот кто я такой, — пробормотал он. — Кокки! — Палму пронзил его взглядом. — Внутренний голос подсказывает мне, что ты можешь рассчитывать на повышение!

Кокки смущенно потупился и стал ковырять носком ботинка трещину в линолеуме, поддевая оторванный край.

— А за что? — осторожно осведомился он.

— За то, что ты заставил хозяйку положить по две ложки кофе на чашку, — последовал ничего не разъяснявший ответ.

Мы уставились на него, потеряв дар речи.

— Это всегда действует на мои почки, — нетерпеливо объяснил Палму, сердясь на нашу тупость. — Если бы не это, мне бы наверняка не пришло сейчас в голову… — Он повернулся к барышне Похъянвуори. — Простите за нескромный вопрос, но мне придется коснуться некоторых прозаических сторон жизни. Так вот: вы сегодня — гм — не посещали этот туалет?