Вот по каким «достоверным источникам» мы познакомились с экспедицией Циглера.

Около амбара среди нескольких порожних бочек мы нашли одну из-под вина. На ней было выжжено клеймо «Северный полюс». Не экспедиция ли Циглера предусмотрительно запасалась этим вином, которое предстояло распить по прибытии на Северный полюс? В нашем представлении этот Циглер или, вернее, остатки снаряжения этой экспедиции и «свалка» около домов были неиссякаемым источником всяких сокровищ: нечто вроде «универсального» магазина. Когда нам нужна была та или другая вещь для хозяйства, то мы смело шли в дом, амбар, «цирк» или на «свалку» и всегда находили нужную вещь. «Надо сходить к Циглеру, не найдется ли там ложек», — и мы находили. «Александр, не поищешь ли ты у Циглера ситечка для протирания овса», и Александр шел и находил. Таким образом, мы «у Циглера купили» кофейную мельницу, хорошую лампу, ножи столовые и вилки, различные инструменты и всевозможную посуду. Циглеровская винтовка у нас была разобрана и отмачивалась в керосине, после чего мы надеялись привести ее в надлежащий вид.

Проходя как-то на восток, за одним из холмов я увидел высокий, узкий, очень правильный камень. Подхожу ближе и, к своему величайшему изумлению, вижу великолепный памятник-обелиск. Из надписи на нем золотыми буквами я узнал, что этот памятник поставлен в 1900 году судном «Стелла Поляре», Полярной экспедицией герцога Абруццкого, своей пропавшей без вести санной экспедиции. Конечно, эта вторичная экспедиция, привезя с дальнего юга этот памятник своим пропавшим товарищам, не позабыла с собой захватить и более существенное, все необходимое для существования на севере. Должно быть, она много чего привезла и сложила в амбаре, но кто-то уже после раскидал и перепортил это добро.

Так что, хотя мы и называли все наши находки полезных вещей «покупкой у Циглера», но ясно было, что не одному Циглеру мы были обязаны ими. Возможно, что экспедиция Циглера сама многим воспользовалась из склада в амбаре.

Недалеко от нашей усадебки, ближе к утесам, мы нашли могильный холм с деревянным крестом, окрашенным красной краской. Какой бедняга нашел себе здесь успокоение, нам было неизвестно.

Здесь была земля и все нужные инструменты для копания, а потому эта могила была лучше, чем могила нашего Нильсена. Там мы могли только сложить над телом его холм камней, а на крест у нас не было материала.

Постепенно из-под льда выколота была почти вся провизия. Оставалось немного несущественного, которое мы собирались разобрать после. Теперь же надо было убрать то, что уже было вынесено наружу.

В большом доме часть сеней была отгорожена переборкой под кладовую. Здесь, как и везде, была та же грязь, тот же лед. Очистив ее и добавив полок, мы сложили по сортам, рядами на полках, всю провизию. Вид получился внушительный и очень красивый. Длинные ряды банок различной формы и величины, со свежими даже этикетками, напоминали хороший гастрономический магазин. Кладовая оказалась полной.

Большую часть этой работы, раскопки провизии и сортировки, сделал Конрад. Работа эта серьезная и очень кропотливая, но Александр добросовестно ее выполнил. С утра и до позднего вечера проводил он время «в Помпее», только иногда навещая меня, чтобы поделиться тем или другим приятным открытием.