Интересная деталь — уже отдав рассказ для первой публикации в журнал и просматривая гранки, Куприн внес только одно изменение — добавил в число ужасных качеств этого «Мотьки Гундосого» еще и эти два слова: «Крещеный еврей». То есть присоединился к еврейской, агрессивной оценке выкреста как очень плохого человека.
Вот оно, яркое проявление отличий Российской империи от Римской. Можно представить себе римского центуриона, который описал бы греческих погромщиков с таким же отвращением. Но при любом напряжении фантазии невозможно представить себе римского центуриона, который возложил бы ответственность за погромы на полицию и администрацию Рима. Это было бы для него фактически изменой.
Причем «крещеный еврей», то есть еврей, вошедший в античную культуру, был бы для него «своим», однополчанином и согражданином, а не омерзительным типом. Как был «своим» для римлян этнический еврей Александр, активный помощник Тита Флавия в Иудейской войне.
Глава 7. Международная слава погромов
«Погром» — слово, вошедшее в политический словарь всего мира. Все знают, что такое погром. Этим словом описывают события, произошедшие за тысячи верст от России. Например, англо-саксонская пресса в 1960-е годы писала о погромах народа ибо в Нигерии. Тогда на городки и села небольшого народа ибо напали гораздо более многочисленные хауса. Хауса оставались первобытным племенем, а ибо занялись плантационным хозяйством и торговлей; они быстро богатели. Стоило уйти англичанам, и быстро выяснилось — хауса не прощают ибо их богатства и независимости. Число убитых называли разное — от десяти тысяч до миллиона, из чего следует одно — никто ничего точно не знает.
По поводу погромов в Нигерии порой проводились однозначные параллели с евреями в начале XX века в России. Такие же параллели проводились с погромами китайцев в Индонезии в 1960-м. Китайцы стали богаче и культурнее малайцев и яванцев, коренное население отплатило китайской диаспоре погромом.
Такие примеры можно продолжать и дальше, но думаю — все уже понятно. Для всего «цивилизованного мира» еврейские погромы в России стали моделью чудовищного события: когда дикие люди мстят более цивилизованной диаспоре. В трудах Григория Соломоновича Померанца есть даже более детальная схема: «Орудие торопящейся интеллигенции — террор; орудие взбаламученной массы — погром»>{224}.
В общем, идейка нехитрая: плохо, конечно, что интеллигенция таки немножко постреляла в народ. Что для их собственного блага истребила почти все русское казачество и четверть всего крестьянства… Но чего не сделаешь для торжества великих идей! Ну, перестарались ребята, что поделаешь…
Но ведь и народ виноват! Сволочной такой народишко попался — собственного блага, необходимости прогресса не разумеет, и только попусти — тут же ответит погромом. Вероятно, для Григория Соломоновича в эту схемку укладываются и восстание Антонова на Тамбовщине в 1921 году, и рабочие восстания против большевиков (против интеллигенции, я так понимаю?).
Впрочем, почему надо включать в число погромов только простонародные, откровенно рабочие или крестьянские движения?! В логике Григория Соломоновича и любой из многочисленных заговоров царских офицеров против советской власти, в том числе «дело Таганцева», по которому убили Николая Гумилева, — тоже типичные погромы, учиненные зловредным отсталым народом назло прогрессивной интеллигенции.