— М-мои предки? — ляпнула я, слегка постукивая зубами.

Все три дружно расхохотались — так, что Симон чуть на пол не сползла, хлопая по топчану ладошкой.

— Предки?! — наперебой заливались они. — Да неужели мы так плохо выглядим? Все девочки, пора на пластику ложиться…

— Уф… — отсмеявшись, Тая убрала с лица непослушную прядь. Посерьезнела и слегка прищурила глаза, внимательно разглядывая меня, будто оценивала. — Мы — твой Анклав, девочка. Первые ведьмы Рода, сбежавшие в этот прекрасный мир навсегда. И сегодня мы решили прийти к тебе на помощь.

— Охх… — только и смогла выдохнуть я, лихорадочно пытаясь понять, как реагировать — то ли еще раз в обморок упасть, то ли на колени бухнуться… Это же невероятно! Первые ведьмы Рода — все равно что богини для любого Магического Существа…

— Ты пей-пей, дорогая… — подбодрила Симон, ласково улыбаясь. — И рассказывай. Кого привораживать будем? Надеюсь, твой избранник из знатного рода?

Я зарделась и помотала головой.

— Нет, что вы… Он вообще не мой избранник… И я не поэтому помощи просила…

Вкратце, сбиваясь и путаясь, я рассказала в чем суть моих неприятностей с господином ректором. Изо всех сил постаралась подчеркнуть, как люто он меня ненавидит, как отвратительно относится к студентам из простых семей, и в какую ярость пришел, когда увидел меня вместо своей старой любовницы.

Однако, по мере приближения к кульминации — к необходимости сварить приворотное зелье с одним весьма интересным ингредиентом — лица моих слушательниц все сильнее и сильнее вытягивались в недоумении.

— Ну и… вот, — неловко закончила я. — Как мне это от него добыть? Он ведь ненавидит меня… и не подпустит ближе вытянутой руки… даже для поцелуя не подпустит, не говоря уже о…

— Детка… — после продолжительного молчания, с чувством произнесла Симон. — Тебе сколько лет, что ты такая наивная? Семнадцать хоть есть?

Я обиженно поджала губы, однако дерзить не решилась. Первым в Роду не подерзишь — в миг в жабу превратят, и без всяких зелий.

— В прошлом месяце восемнадцать исполнилось. А в чьем я наивная?

Все трое снова хором рассмеялись — похоже, я их порядком веселила сегодня.

— Милая… — всхлипывала от смеха старшая, — да твой суровый сноб растает, как воск под солнцем, как только ты приблизишься к нему на «расстояние вытянутой руки». Но дело даже не в этом… — она прижала ладони к груди, будто пыталась вымолить у меня ответ, — Зачем тебе все это нужно? Зачем отдавать ТАКОГО мужчину какой-то левой любовнице?

Я внезапно разозлилась. Неужели меня совсем не поняли? Это после всего-то, о чем я тут распиналась почти двадцать минут!

— Господи, да он ненавидит меня, неужели не ясно?! — вскричала, вскакивая на ноги. — Может и хочет трахнуть, но потом уж точно выкинет и забудет, как дурной сон! И себя ненавидит за эту свою слабость к простолюдинке! Да еще и к ведьме! Видели б вы его лицо, когда я укусила его за палец — думала, побежит от бешенства уколы ставить… Расстает он, как же… Чушь какая!

Вокруг бассейна повисло тяжелое молчание, и я втянула голову, готовая откусить себе язык — не веря, что сорвалась перед такими важными особами…