Вот Хвостов наверху не появился ни разу. Данила весь день безвылазно сидит в машине, вернее, в тесном модуле крошечной судовой мастерской, что оборудована впритык с машинным отделением. Там же и два спальных места друг над другом, откуда Хвостов, сразу переиграв все расклады, безжалостно выгнал Кастета. Даже во сне не может слесарь бросить рабочего места, придется Сандже с ним жить. В судовой мастерской изначально имелся верстачок с тисками, вертикально-сверлильный и заточный станок. Данила умудрился встроить туда же крошечный токарно-винторезный. Все остальное пространство, включая потолок, заполнено кронштейнами, на которых закреплены самые разнообразные инструменты.

Я и сейчас слышу, как он там постукивает, конструирует что-то очередное-гениальное. Маурер, быстро осознав возможную опасность, для начала вежливо предупредил технаря не вздумать производить апгрейд судна без ведома и одобрения капитана.

Работает не покладая рук и Нионила, изредка ветер набрасывает на меня манящие запахи из камбуза. Скоро ужин, обещающий быть качественным, — мне ли не определить меню по запахам. Уху слышу. От моей помощи повариха отказалась, ну да это поначалу, знаю я эти вещи: в походах готовить непросто.

Погода балует, все отлично, лишь небольшое волнение чуть портит картину.

Волны с легким шипением набегают с юго-востока, невысокие, пологие. Юго-восточный пассат, так, наверное. Волны и ветер толкают «Клевер» с левой стороны, но корвет, не сомневаюсь, лежит на заданном курсе. Сашка спит в микрокубрике, не обращая внимания на неугомонного соседа, рулевой на вахтах делит время с капитаном. Третий рулевой мотобота — я. Опыт управления «Клевером» уже есть, как и у Ленни. Но будь я проклят, если шкипер во время моего дежурства не останется бдить рядом, в лучшем случае — увалившись за моей спиной на спальник. Не доверит пока, побоится оставлять у штурвала без контроля.

В рубке вместе с Маурером сейчас находится Катрин Гийяно. Так теперь всегда должно быть — два человека на хозяйстве, и вахты на судне по двое, иначе нельзя. Рулевой вместе со шкипером постоянно занимаются наукой навигацией, Маурер с немецкой обстоятельностью отрабатывает классическую методику — «два лаптя правее солнышка». Ждет появления звезд, будет Катрин учить, хотя, по-моему, она уже немало знает. По крайней мере, по словам Ули, при выверках секстанта бить по рукам уже не требуется. Когда я туда заходил в последний раз, мне показалось, что муштрует он больше для самоуспокоения.

Правда, Маурер мне поведал, что и сам он таковой процесс в точности воспроизводил только по молодости, в мореходке: кому в век спутниковой навигации требовалось умение сажать светила на горизонт? Весь день Ули, сопя и расставив ноги пошире, качался всем телом, ловя в прицел своей хитромудрой штурманской приспособы коварно ускользающий солнечный диск. Ну конечно, когда на реке и берегу навыки освежал, такой океанской зыби не было.

В навигации Ули помогает радиомаяк острова Входного.

Вокруг корабля один горизонт. И больше ничего.

На вечернем небе постепенно начали зажигаться звезды, с каждой минутой все больше их, стало гораздо красивей. Дневное синее небо и синяя вода — это уже явный перебор, порой кажется, что они сливаются, и тогда становится как-то неуютно. Увы, вечерняя красота кратковременна. Судно неуклонно идет к Северному Тропику, ночь в этих местах наваливается быстро, так что скоро вокруг будет та еще темень, лишь серебристые барашки шипящих волн и бесчисленные звезды в небе.