— Знаешь, почему я игнорировал тебя после этого?

— Почему?

Он замолчал, проводя носом по моей щеке, а во мне словно что-то включилось. Затрепыхало — или это имеют ввиду, когда говорят о бабочках?

— Потому что я ненавижу тебя, — прошептал он мне на ухо, и я поймала его взгляд в стеклянной дверце шкафчика.

Бешеный взгляд. Голодный. Дикий.

— Я ничего тебе не сделала, — пробормотала я.

— Знаю. Это бесит меня еще больше. И то, что я хочу поцеловать тебя снова.

Его ладонь легла на мою шею, запрокидывая и поворачивая голову так, чтобы я посмотрела ему в глаза. Нервы натянулись, как струна, когда он прижался ко мне всем телом и поцеловал, но не так, как в первый раз — осторожно и изучающе — а по-настоящему и с силой.

Руки были горячими на моей коже — плавили и сжигали ее. Губы — твердые, гладкие, влажные словно клеймили. От него пахло виски, мылом, им самим, и я невольно поймала себя на мысли, что мне нравится этот запах.

— Ты выпил, — пробормотала я, когда поцелуй прервался.

— Немного, — Тимур улыбнулся.

Боже, он улыбнулся, а я сама потянулась к его губам, не обращая внимания на неудобную позу, тихо простонав, когда он прижался ко мне пахом, и я почувствовала это — твердое и мощное тело. Везде.

— Ненавижу тебя, — прошипел он, — И не могу остановиться.

Новая волна — новые поцелуи. Сильные руки развернули меня, и я повисла на нем, сжимая гладкую кожу на плечах. Мне захотелось раствориться, вобрать в себя его мощь, стать с ним единым целым и узнать, какого это, когда тебя сжигает.

Я никогда не чувствовала подобного. За мной всегда ухаживали, я долго решалась сделать тот самый шаг к сближению — физическому. Именно поэтому у меня был всего один любовник — предпочитала не растрачивать себя и предпочитала иметь с человеком духовную связь. Но сейчас мной двигало только телесное — страсть.

Безумная, необузданная, сумасшедшая. Страсть, от которой больно, и эта боль проходит только когда я чувствую его прикосновения; губы; его тело рядом.

Мобильник тихо пискнул, оповестив о сообщении, но я тут же забыла об этом, потому что пальцы Агеева приподняли мой топ и погладили живот. Я уже не контролировала себя, осыпая поцелуями его шею и колючий подбородок, боясь открыть глаза — вдруг вся магия испарится, или все это просто сон.

На секунду он замер, словно окаменел. Затем приподнял мой подбородок и заглянул в глаза, прищурившись. Я вздрогнула, заметив недобрый взгляд и снова потянулась к нему, но Агеев резко отстранился.

— Доброе утро, принцесса, — горько усмехнулся он, отпуская меня и отступая на шаг, — Знаешь, а я в тебе ошибался.

Я непонимающе посмотрела на него, а он лишь кивнул на столешницу. Обернувшись, я увидела мелькающий экран своего телефона и сообщение.

От Кирилла.

«Доброе утро, принцесса».

Открыв рот, я снова посмотрела на Тимура, но тот лишь пожал плечами.

— Не думал, что ты шалава. Что ж, буду знать.

Его слова больно резанули где-то в области груди, но ответить я ничего не успела — Агеев развернулся и быстро побежал по ступенькам. Громко хлопнула дверь, и кухня снова погрузилась в тишину — я стояла, смотрела на то место, где только что был он и сморгнула ненужные слезы.