Да, да, да!

Хочу, вашу мать!

«Внимание! Вы слишком напуганы, ваше сердце вот-вот выскочит из груди, ваши поджилки трясутся! Такое важное и ответственное дело, как распределение характеристик требует полного внимания и сосредоточенности, поэтому в настоящий момент невозможно! Недостаточное значение характеристики силы духа! Попробуйте позже!»

Позже?!

Вы, мудаки, позже меня сожрут!

Схавают, схарчат!

Позже!

Вот ублюдки! Нигде, ни разу я не встречал подобного описания!

И сколько нам открытий чудных[21]….

Вот это подарок!

Вот это красота!

Я четко видел, что у меня не хватит очков действия, чтобы добежать до края обрыва.И сейчас, когда они фактически все потрачены, вступать в бой с этим хищником, против которого голышом у меня не было шансов… Что делать, то?! Что?!

Если развернуться и засветить камнем, то в итоге остатки выносливости сожрет это действие, не зря я отмечал, сколько и на что тратится. Сильные броски отнимали гораздо больше энергии, чем перемещение.

И вместе с этим пониманием, приходила и обреченность, но самый тяжкий грех — уныние!

А вот хрен вам!

Не сдамся! Ни за что!

Я вырывал, выгрызал этот шанс!

Чтобы сейчас погибнуть даже не от рук самой страшной твари во всех мирах — человека, а от какого-то чертового тупого гиено-шакала!

Не дождетесь!

Вновь длинный прыжок вправо!

Шкала уже в желтой зоне!

Краем глаза отметил, что тварь опять промахнувшись, по инерции прокатилась вперед, но споро, развернувшись, загребая землю мощными когтистыми лапами, отчего мелкие камешки и клочки травы полетели в разные стороны, вновь бросилась в погоню.

Подъем я преодолел, теперь бежал по широкой дуге, постоянно петляя, стараясь, чтобы массивные валуны мешали животному.

Выносливость стремительно приближалась к красной зоне!

Ну же! Ну!

Когда оставалось до края обрыва каких-то пару метров, очки действия замигали. Уже знакомая тяжесть навалилась, дыхание сперло в груди, а правый бок неистово закололо, будто в него раскаленный штырь воткнули, и теперь с палаческой невозмутимостью медленно проворачивали, причиняя, как можно больше боли.

Невозможно это терпеть!

Вашу мать!

Ну, сука!

Я едва не завыл, перешел на шаг, понимая, что это все — конец!

Приплыл! Как же глупо, глупо!

Чуть-чуть. Еще немного!

Каких-то три шага!

В невероятном усилии, а боль была настолько резкой, что я заорал во всю мощь легких, и перед глазами всплыли в красной пелене радужные пятна, сделал еще один шаг, когда очки действия замигали на нуле.

И еще шаг.

Не в силах справиться с инстинктом, чуть повернул голову, ровно настолько, чтобы увидеть, как тварь напружинила ноги, с довольной мордой, готовилась к последнему для меня прыжку. Мощные челюсти не оставляли шансов. Даже перед глазами возникли картинки и не веселые, как та с легкостью валит меня на землю, вгрызается в горло, рвет когтями…

Нет!

Я не сдамся! Хрен бы вам! Я всегда боролся до конца, я всегда шел через боль, через страх, и делал! Делал, вашу мать! Я…

Шаг!

И упасть в направлении обрыва. Может, повезет и выживу! Здесь же без вариантов! Порвет зверь, только дай ему шанс.

Прорваться через ставший, будто каменным сам воздух, было почти невозможно, но я приложил всю силу воли, использовал на полную катушку всю любовь к жизни. Еще чуть-чуть!