Боевой опыт, полученный в великой битве под Москвой, действия наших первых чекистских отрядов в тылу врага были тем фундаментом, на котором в дальнейшем выросло высокое чекистское, воинское и партизанское мастерство личного состава бригады.

Каждый отряд, каждая группа, подготовленная и заброшенная бригадой в тыл врага, имеет свою боевую историю, своих героев.

Партия и правительство, высоко оценив боевую и разведывательную деятельность личного состава ОМСБОН, присвоили 20 ее воинам-чекистам звание Героя Советского Союза. Более семи тысяч омсбоновцев награждены орденами и медалями.

Прошло уже тридцать лет с тех пор, как отгремели последние залпы орудий второй мировой войны. Давно стерты с лица нашей земли кровавые следы фашистских захватчиков, а героические подвиги воинов-чекистов и поныне помнит наш народ.

Красные следопыты — пионеры и комсомольцы, школьники и студенты идут по боевым путям наших отрядов, собирают материалы о их героических подвигах, увековечивают память погибших, устанавливая памятники на братских могилах, любовно ухаживая за ними, создают школьные музеи и комнаты боевой славы.

Наряд из Отдельной мотострелковой бригады особого назначения НКВД СССР следует на выполнение специального задания в городе Москве. Ноябрь 1941 года.

Проверка документов патрулями Отдельной мотострелковой бригады особого назначения в городе Москве. Ноябрь 1941 года.

Задержание бойцами истребительного батальона вражеских парашютистов, заброшенных фашистской разведкой в советский тыл для совершения диверсий.

С чего начинается рассказ о разведчике? С его детства? У Максима оно прошло где-то под Борисполем. Рос без отца. Батрачил, учился в школе, работал слесарем в МТС и никогда не помышлял о работе разведчика.

А может быть, рассказ о Максиме следует вести с той минуты, когда вступил он в первое соприкосновение с врагом? Но это было бы не совсем правильно, потому что ее предваряли месяцы и годы пограничной службы и учебы, смысл которой и заключался в том, чтобы первые минуты в тылу врага не отличались от всех других. Чтобы и тут разведчик чувствовал себя, ну, пусть не совсем как дома, но все же более или менее спокойно. Вот почему мы бы начали с того дня, когда Иван Кудря стал Максимом.

Произошло это в первых числах августа 1941 года в Киеве. Гитлеровские войска находились уже близко от столицы Украины. Кудрю вызвал полковник Сергей Романович Славченко, один из руководителей НКВД Украины.

— Как вы отнесетесь к тому, Иван Данилович, — спросил он и посмотрел внимательно ему в глаза, — если мы оставим вас в Киеве?

— Я согласен, — без колебаний ответил Кудря. Он помолчал немного и добавил: — В Киеве я работаю недавно, и меня здесь мало кто знает.

— Мы хотим перед вами поставить сложные задачи разведывательно-диверсионного характера. Справитесь?

— Я коммунист. Сделаю все от меня зависящее, — сказал Кудря.

Полковник вышел из-за стола, крепко пожал ему руку.

— Другого ответа не ожидал от вас, — проговорил он и добавил: — Товарищ Максим.