«Целых пять лет на колесах», — думал майор, но он не жалел, что избрал этот путь. Вспомнил, как работал помощником машиниста в Калинине, как в свободное от дежурства время подолгу просиживал за учебниками — учился заочно в Транспортном институте. Вспомнил и о том, как был назначен заместителем начальника Политотдела строительства железной дороги Москва — Донбасс, а в 1939 году направлен на работу в органы государственной безопасности. И вот уже почти шесть лет, как он чекист…

Раннее утро. От густого тумана стало еще холоднее. Окончательно продрогшие чекисты стали искать брод, но берега были крутые, река бурная, и перебраться на «оппеле» на другой берег было невозможно. Новожилов направился в село Дихтинец и попросил крестьян расчистить завал. Собралось человек десять, начали сбрасывать в реку камни, пообещали: «Через пару дней будет готово». Однако Новожилова это явно не устраивало.

— Вы, Борисенко, со старшиной, — приказал он, — в Вижницу возвращайтесь. А мы с Большаковым пойдем пешком до Путилы.

И двое в серых шинелях поднялись на обломки скалы, перебрались через завал и растаяли в седом тумане…

У чекистов есть лишь одна дорога — только вперед!

Вот и Путильский райотдел государственной безопасности.

Новожилов широко распахнул дверь и увидел, как на них удивленно уставился начальник райотдела Державин.

— Не ждал? — невольно рассмеялся Новожилов.

— Откровенно признаться, даже не слыхал, как вы подъехали, — смущенно проговорил Державин и выглянул в окно. — А где же машина?

— Там… — махнул майор куда-то в сторону. — За Дихтинцем осталась… А сюда мы «одиннадцатым» доехали.

— Да-а, — только и произнес старший лейтенант и с нескрываемым восхищением посмотрел на нежданных гостей, которые в полном боевом снаряжении — в шинелях и голубых фуражках, с автоматами на груди — стояли перед ним.

Отвечая на крепкие рукопожатия, не вытерпел и упрекнул:

— Но разве можно так рисковать! На сей раз вам просто повезло. Дорогу, по которой вы только что прошли, я хорошо запомнил. Сам на этой дороге однажды на банду напоролся. Без руки остался бы, если бы не вы, Петр Федорович! — обратился он к Большакову. — Посмотрите, доктор, как будто все в порядке?..

Петр Федорович Большаков, закончив Донецкий медицинский институт, до призыва на службу в органы НКВД работал хирургом. Он подошел к Державину, быстро и ловко разбинтовал его руку, осмотрел сквозное пулевое ранение левой ладони и сказал:

— Мне тут нечего теперь делать — рука чистая. — И, забинтовывая ладонь, добавил: — А тогда, признаюсь, побаивался: рана была очень запущена и загрязнена.

За окном кто-то проскакал и, поравнявшись с воротами, ловко осадил коня и спрыгнул на землю.

— Алексей Иванович Меняшкин, — с уважением произнес Державин. — Тоже один по селам разъезжает, чувствует себя, как в Подмосковье. Сколько ему ни говори — только все посмеивается. Готов, как и вы, со всеми бандеровцами в одиночку сразиться!

В этот момент на пороге появился майор Меняшкин. Окинув взглядом собравшихся, воскликнул:

— Ого, в нашем полку прибыло!

Меняшкин поздоровался с Новожиловым и, крепко обнимая Большакова, весело произнес: