— Хорошо, — после чего последовал звук шагов и стук закрывающейся двери.

Олег почувствовал слабость, как будто все его мышцы вдруг отказались повиноваться. Его тело охватил жар, а лицо — холод. Он знал это чувство. Это был страх.

Инстинкт самосохранения не могли отключить даже программы от Microsoft.

— Вы можете открыть глаза, — сказала стажерка. — Я все равно знаю, что вы проснулись. Это я перенесла ваш таймер — ведь вы же отключили всю защиту, чтобы дать нам доступ к своей памяти. И потом, вы стали белее моего халата, поэтому все и так ясно.

— Зачем? — Олег приложил колоссальные усилия к тому, чтобы его голос прозвучал спокойно, но звук все равно получился какой-то писклявый и жалкий.

— Я хотела, чтобы вы поняли, как работает вся эта система. Чтобы вы увидели мир таким, какой он есть, а не рафинированным, как вам его показывают. Через пять минут ваш знакомый вернется сюда со шприцем и с той же улыбкой, с которой он вас встретил, сделает так, что вы уже никогда не проснетесь. Уходите. Простите за то, что я вас разбудила. Не считайте это местью. Мне не за что вам мстить. Считайте это жалостью. Наверное, я еще не привыкла. Я не могу спокойно смотреть на то, как они здесь убивают людей, пусть даже искусственных.

Олег выдернул провод из разъема на запястье и поднялся из кресла. Потом пошатнулся — ноги плохо держали его — и автоматическим движением, пытаясь застегнуть рукав рубашки, буквально вывалился в коридор. Пригибаясь, словно у него над головой уже свистели пули, он побежал к выходу.

А несколько минут спустя техник вернулся в комнату, держа в руках шприц.

— Отлично, отлично. Как я и предполагал, копия уже готова, и они даже начали заполнять ее памятью. Осталось только… — увидев пустое кресло, техник застыл.

— Где он?!

— Сбежал… — выдохнула стажерка. — Он вышел из режима сна раньше и услышал наш разговор. Когда вы отлучились, он вскочил и побежал к выходу. Я не успела его остановить.

— Вы… понимаете, что это значит?

— Н-нет…

— Его непременно нужно ликвидировать. В крайнем случае, мы могли бы позволить ему просто дожить свои несколько месяцев — он все равно умрет естественной смертью, но теперь, когда процесс оживления его клона уже начат, когда в него уже заливают память, этот клон официально становится гражданином нашей страны. И мы уже не можем заморозить его до лучших времен. С этого самого момента в мире существуют два абсолютно одинаковых человека. И один из них подлежит скорейшей ликвидации.

Стажерка вскрикнула и зажала рот рукой.

— Он — сын крупного бизнесмена. И нам абсолютно не нужны скандалы. Поэтому сейчас я свяжусь с нашей службой безопасности. А ты не забывай о том, что тоже замешана в этой истории. Со всеми вытекающими отсюда последствиями и возможной ответственностью.

Марина сидела на спинке кресла и смотрела на облака. Девушка водила пальцем по краю пустой чашки — она всегда так делала, когда думала о чем-то таком, чего Олег не мог понять. Когда он вошел, открыв дверь своим ключом, она даже не заметила этого.

Впрочем, секунду спустя она встрепенулась.