– Я гото…

– Роди мне ребенка, – перебил я. – Воспитай. Научи быть достойным фамилии Бертран.

Боже мой, что я несу… Ох, а ещё никогда ни у кого я не видел настолько расширившихся от удивления глаз!

– Решай прямо сейчас, у нас десять минут максимум. Я виталист, ты знаешь, гарантированное зачатие обеспечу. Ну что, согласна?

В десять минут уложиться не удалось — только в пятнадцать. И, уверен, вся застава была в курсе, чем мы занимались. Потому что если поначалу Кара пыталась сдерживаться, то под конец не просто стонала – натурально кричала! Хорошо ещё, что галерея поверху стены достаточно широкая, чтобы нас снизу было хотя бы не видно. К счастью, у сослуживцев хватило чувства такта, чтобы не подниматься и не интересоваться, чем это таким интересным мы тут решили заняться, и не холодно ли нам это делать на улице в преддверии зимы.

Кстати, не холодно совершенно — скорее жарко. Хотя думаю, мы бы и в снегу справились – настолько от души зажгли. И, боюсь, если бы не моя Жизнь — баронессу и будущую маму мне бы пришлось выносить на руках. А так ничего – сама спустилась вместе со мной. И о случившимся с девушкой можно было догадаться не по растрепанной прическе (как-то нам тут всем не до ухода за волосами последние сутки было), и не некоторому беспорядку в одежде (те же причины), а по совершенно шальному взгляду.

Зато – рыжая спокойно дошла со мной до ворот к медленно растущей куче вещей, которые нужно будет взять с собой отступающей группе. Там же собирались не задействованные в постройке полога перед воротами и растаскивании бочек с маслом и мешков с углём Рубежники. Многие из рядовых и сержантов “незаметно” показали мне жестами своё полное одобрение, понимание и восторг. И некоторые из этих жестов в приличном обществе воспроизводить строго не рекомендовалось, н-да… Сцены прощания, как таковой, и не было. Даже слова оказались не нужны – только долгий поцелуй. Сослуживцам же я продемонстрировал воинское приветствие, и когда все люди вокруг ответили тем же — в горле почему-то застрял комок. С усилием его проглотив, я повернулся, пытаясь выкинуть из головы всё лишнее. Теперь нужно думать только о предстоящем бое.

— Щёлк. Всшшшших! – ролики на рогах дуги арбалета вхолостую прокрутились. Я отложил готовую машинку и начал собирать вторую. Со стороны ворот доносился слитный стук молотков.

— Глаза, -- Баюн раскладывал перед собой стрелы. Тщательно осматривал – и по каким-то своим критериям распределял между тулами. – Бережёт их гидра. А если кто в них чем пуляет да выбить пытается – тут же туда кислотой шпарит. Стрелы наши для тварины этой чуть опасней мошек, да только если мошка в глаз залетит – ничего хорошего не будет.

После очень бурного секса по телу разлилась приятная удовлетворённость, а в голову лезло всякое, потому я вдруг вспомнил картинку из интернета с силуэтом танка “Абрамс” и обозначенными на ней слабыми местами. Авторы рекомендовали разбивать приборы наблюдения и бронестекло-триплекс сапёрной лопаткой. Тогда я счёл это за прикол, а сейчас вдруг понял, что принцип-то вполне рабочий. Правда, танкисты скорее всего на такую, гм, инициативу будут нервно реагировать – так что лучше по танку из гранатомёта жахнуть. Противотанкового. Смутно представляю, как такая базука выглядит, но сейчас от подобной штуки не отказался бы… Блин, иногда мне казалось, что земная жизнь осталась где-то далеко-далеко, а иногда вот так вот внезапно вылезали “приветы”.