А вот тут ему удалось задеть уже профессиональное, недовольно отметил про себя военный. Вслух же сказал:
– На девяносто процентов согласен. Мне на территории вольные стрелки и анархия тоже не нужны. Нет смысла ждать прогресса – лучше расстаться вовремя и не тратить, как ты говоришь, взаимного времени. Но столь категоричен, как капитан Карвальо, я бы не был. При всём уважении к её профессионализму, как специалиста. Она права ровно в том, что мы не сможем развить медицинскую искру на имеющейся методической базе. – Он не удержался и потянул паузу.
– Но…? – склонил голову к плечу и подался вперёд пацан.
– Но мы можем развивать её прикладные точки соприкосновения с нашими методиками.
– Тут не понял, – задумчиво нахмурился мальчишка.
– Не можешь таскать боеприпас в нужном объёме, научись стрелять точнее, – осклабился полковник, поскольку обуздал-таки ситуацию. – Но вначале обсудим правила. Потому что резкий и неуправляемый, даже со своей искрой по медицине, ты мне тут нахер не нужен. А вот ты индивидуального подхода больше ни в каком заведении типа нашего не найдёшь.
Глава 16
– Видимо, как раз время ещё раз принести извинения, чтоб начать разговор заново, – шмыгнул носом пацан, простодушно глядя на собеседника. – Потому что сейчас самая пора договариваться. Если тема интересна нам обоим.
– Ты ничего не путаешь? – удивился военный. – Вернее, себя и свою роль тут ни с кем не перепутал?
– Да может и путаю, – не стал спорить мальчишка. – Но тут такое дело. Я сегодня освободился и у меня был чёткий план, что я делаю дальше. Не скажу, что меня прямо с розами где-то ждали, но куда прислониться на первых порах, мне есть. А там уж какая-то вода да посвятится. Поначалу меня сюда привезли насильно. – Он спокойно смотрел на полковника и без эмоций сообщал. – Потом, виновник нашей с вами встречи сумел найти аргументы, чтоб я оказался тут. Но мне уже не очень нравится то, что я увидел, это раз. А если я тут ещё и пятое колесо в телеге, то возникает масса вопросов…
Офицер набрал воздуха, чтоб сказать, что думает, но пацан успел первым:
– Это были минусы, которые могут быть спроецированы на вас. Теперь плюс, он один. Человек, который за два месяца на карцерном пайке, сам вышел из минуты на дистанции через три сектора Квадрата, искренне хочет продолжить бегать эту дистанцию и дальше.
– Зачем? – коротко уронил военный.
– Из любви к искусству. Я отдаю себе отчёт, что я – самый неудобный для вас контингент, по целому ряду причин. Которые готов прямо сейчас перечислить, чтоб…
– Воздержись, – словно забил сваю полковник. – Продолжай.
– Мне нравится бегать эту трассу. Из меня никогда не получится ни солдата, ни офицера, ни вообще какого-нибудь хоть сколько-то пристойного военного, потому что я – свободный человек по натуре. Этого изменить не получится. Но я люблю и хочу бегать эту трассу, – повторил пацан. – Либо аналогичную. Как вид спорта. И, при возможности, буду это делать изо всех сил, с максимальной отдачей и с полным отрешением. Просто потому, что мне это нравится.
– Причины? – уточнил военный. – Подумываешь о суициде, что ли?