Медников засмеялся и направился к двери. Проводив его взглядом, подполковник живо повернулся к Кайрову:

– Слышал, капитан? Новое оружие лично нам изобретать и осваивать не нужно, бездельников у нас нет, все работают с полной отдачей. А что касается создания у сотрудников творческого настроя, полета мысли – нам с тобою крепко надо подумать… Вот тебе характерный пример – Медников. Что ему до наших забот? А ведь думает! Интересом к делу человек живет.

Коротко звякнул телефон. Гладышев снял трубку. Бирюков доложил, что из областного управления подтвердили: Булочкин был задержан за побег в Новосибирске 12 сентября шестьдесят шестого года.

– Значит, непосредственного участия в истории Зорькина он принимать не мог, – сказал подполковник и положил трубку.

– Вы уже знаете фамилию погибшего? – удивленно спросил Кайров.

– Пока ориентировочно, но узнаем и точно. Уверяю тебя… – подполковник встал из-за стола, прошелся по кабинету. – Нет безнадежных дел, капитан.

Из воинской части сообщили, что старшина второй статьи Зорькин Георгий Иванович демобилизовался 6 сентября 1966 г. и получил проездные документы до станции Ивдель Свердловской железной дороги. Никаких сведений о нем после демобилизации в часть не поступало. Антон запросил адресный стол Ивделя, городской и областной военкоматы. Из всех трех мест пришли одинаковые ответы. Зорькин в 1966 и в последующие годы в области на воинском учете не состоял и прописан не был.

Показания Графа-Булочкина подтверждались – Зорькин до Урала не доехал. Но по-прежнему оставалось невыясненным: почему вдруг он решил свернуть в район. По нелепой случайности попал в колодец или был убит? Ясность по первому вопросу мог внести внук Агриппины Резкиной. Он ехал с Зорькиным до станции Тайга, и если тот надумал вдруг заехать в Ярское к своей невесте, то не в один же миг принял такое решение. Надо было срочно звонить в Томск.

Разговор состоялся через сутки после того, как Антон сделал заказ на междугородной. Поведение Резкина после демобилизации казалось странным: ни разу не приехал в Ярское, совершенно забыл о своей бабушке. Поэтому, на всякий случай, Антон отрекомендовался работником райсобеса и с упреком спросил Резкина:

– Что ж вы, Юрий Михайлович, о своей бабушке забыли?

– Забыл? – удивился Резкин, какое-то время помолчал и выпалил бойкой скороговоркой: – Ничего я не забыл. Всегда бабусю помню. Как-то вот недавно другу письмо писал в Ярское, привет ей передавал.

– Почему вы ей самой не пишете?

– Она ж неграмотная, все равно не прочитает.

– Считаете, это оправдывает вас?

– Да ну какое там, елки с палками, может быть оправдание.

– Вы о ее здоровье знаете?

– Нет… – растерянно ответил Резкин и тревожно спросил: – Что с бабусей?

– Пока ничего страшного, – стараясь не переиграть, успокоил Антон, – но прибаливать часто стала. Переживает за своего внука.

– Вы передайте ей, – заторопился Резкин, – что я на днях ее навещу. Откровенно говоря, давно хочется в Ярском побывать. Как-никак родные места там. Да вот разные дела засосали: то квартиру ждал, то к родственникам жены ездил. В общем, елки с палками, не оправдание, конечно.