– Судя по вашему поведению, урок, как говорится, не пошел вам впрок, – усмехнулся Антон и строго добавил:– Надо исправляться, мичман.

– Горбатого могила исправит, – басом прогудел Гаврилов и громко расхохотался, будто невесть как удачно сострил.

– В могиле исправляться поздно.

– А сейчас рано. У нас же, снабженцев, как? Не подмажешь – не достанешь. А когда мажешь, и сам намажешься.

– Это до поры до времени. Попадете на глаза начальству…

– Начальству что? Ему давай-давай! Мы ж, снабженцы, как шахтеры, – Гаврилов опять захохотал. – Можно сказать, из-под земли достаем.

Беседу прервал телефонный звонок – начальник райотдела приглашал к себе. Проводив Гаврилова, Антон подошел к окну и закрыл форточку. По стеклу барабанили крупные дождевые капли.

В кабинете начальника, кроме подполковника Гладышева, сосредоточенно читающего какой-то листок, сидел Борис Медников.

– Испортилась погодка, – пожав его влажную от дождя руку, сказал Антон. – Не размок, пока к нам шел?

– Не сахарный, – равнодушно проговорил Медников и покосился на коробку «Казбека», лежащую у подполковника на столе. – У нас дождик, как слеза, чистый. А вот мне приходилось читать, что над Лондоном постоянно висит смог. Чуть всевышний побрызгает, и на тебя будто ведро разведенной сажи вылили.

Подполковник дочитал обратную сторону листа и стал закуривать. Заметив просящий взгляд Медникова, подвинул к нему коробку «Казбека». Медников прижег папиросу, блаженно затянулся и, поперхнувшись дымом, надсадно закашлял.

– Не торопись, Боря, – посоветовал Антон.

– Угощают чем попало… – вытирая появившиеся от кашля слезы, с упреком сказал Медников. – Кто «Памир» подсунет, кто – «Казбек».

Подполковник засмеялся, опять взял бумагу, которую только что читал, и подал ее Антону. Уже мельком взглянув на текст, Антон понял, что это заключение медицинской экспертизы.

Большую часть текста занимали служебные титулы экспертов, перечисление представленного на экспертизу. Само же заключение было лаконичным. Найденные в колодце кости скелета принадлежали мужчине возраста двадцати пяти – тридцати лет, роста – приблизительно один метр семьдесят сантиметров, физически хорошо развитому. Из характерных примет указывались два вставных передних зуба и старая травма голеностопного сустава правой ноги, на которую при ходьбе мужчина должен был прихрамывать. Особо отмечался пролом черепа. Но эксперты не смогли установить, произошел он до смерти или после. Кости пролежали в колодце около шести-семи лет. Труп был засыпан теплой влажной землей, поэтому быстро разложился.

Когда Антон дочитал заключение, Медников поднялся и мрачно сказал:

– Я ухожу. Мавр сделал свое дело, мавр может удалиться.

– Подожди в моем кабинете, – попросил Антон.

Вторично просмотрев заключение, подполковник отложил его в сторону и неторопливо заговорил, обращаясь к Антону:

– Завтра с утра поезжай в Ярское и займись-ка этим делом по-настоящему. Обстоятельно поговори со стариком Стрельниковым. Мне думается, если к нему найти подход, он припомнит многое из того, что другие давным-давно забыли. Со всей серьезностью отнесись к показаниям бригадира Ведерникова, который дал задание Столбову засыпать колодец. Учти, Ведерников, опасаясь ответственности за то, что поздно закрыл колодец, возможно, начнет крутить, сваливать на Столбова. Не каждое его слово принимай за чистую монету. Однако и не забывай, что предвзятость навредит расследованию еще больше, – подполковник опять взял листок с заключением экспертизы. – Настораживает земля в колодце. Будто умышленно ее туда засыпали…