Жених фельдшера Светы работал в охране Черномырдина. Охранял дальний периметр. Света своим женихом очень гордилась. Военный, красивый-здоровенный, да еще и при высочайшей особе состоит. Пусть и на дальнем периметре.

— Оно и хорошо, — говорила Света. — «Дальним» платят меньше, но зато «ближние» сильно рискуют. Мало ли что…

После бракосочетания Света заговорила иначе.

— Я своему (он уже стал «свой») устала твердить, чтобы он нашел возможность перевестись в «ближние». А этот пенек все тормозит и тормозит…

— Как же так? — удивлялись мы. — В «ближних» же опасно…

— Зато в случае чего пенсия семье хорошая и квартиру сразу дадут, — отвечала Света.

Восьмое января. Повод к вызову: «Девочка 10 месяцев, ранение горла крючком».

Пока ехали — гадали. Каким крючком? Как? Нестандартный повод для такого возраста.

Водитель предположил, что отец-рыболов мог играть с дочуркой в «рыбалку». Прицепил на крючок игрушку и махал ею у ребенка перед лицом. А что? Еще и не такие идиоты бывают.

Фельдшер выдвигал версию с проглатыванием бабушкиного вязального крючка. Тоже не айс, в смысле — опасное дело, но вязальный крючок все же лучше рыболовного.

Я больше склонялся к версии фельдшера. Оставить возле младенца вязальный крючок по недомыслию можно. Но рыболовный? Любой рыболов, каким бы идиотом он ни был, очень скоро приучается к осторожному обращению с крючками. Опыт — лучший учитель.

На деле же оказалось, что девочка схватила пластиковую вешалку, валявшуюся на полу, и засунула в рот крюк, а когда мать вешалку отобрала, разок кашлянула, что навело мать на мысль о ранении горла. «Где имение и где наводнение?» — говорил в подобных случаях, когда причина для вызова была пустопорожней, один из наших коллег.

Но мы мамаше ничего не сказали. Мы были рады, что все так хорошо закончилось, а больше всех радовался водитель, которому бы в противном случае пришлось бы ехать ой как далеко.

В кардиологическом отделении одной московской больницы из одноместной палаты люкс начал таинственно исчезать пациент.

Палата (собственно, это была часть большой шестиместной палаты, «выкроенная» при ремонте хватким заведующим) находилась прямо напротив сестринского поста. То есть медсестры видели, когда пациент из нее выходил.

Лежал в то время в палате один начальничек окружного масштаба. Он верно рассудил, что в ведомственно-начальственной больнице будет простым пациентом, мелкой сошкой на фоне градоначальственных титанов, а вот в обычной больничке «своего» округа получит повышенное внимание и всяческие плюшки. Оно и верно, лучше быть первым парнем на деревне, чем последним в городе.

Особому клиенту — особый почет. Выполняя указания заведующего отделением, одна из дежурных медсестер ближе к ночи заглядывала в палату люкс и спрашивала у пациента, не нужно ли ему чего. Не подумайте чего плохого, речь шла о вещах сугубо прозаических: стакане чая, таблетке снотворного или слабительного и т. п.

И вот однажды медсестра пациента на койке не обнаружила. Решила, что пациент вышел в туалет. Вернулась на пост и стала ждать, когда пациент вернется, чтобы задать положенный вопрос. Это была очень старательная и весьма амбициозная медсестра, которая хотела дорасти до старшей, а то и до главной.