– А второй?

– О, с тем еще хуже. Но, очевидно, он был поистине благородным человеком. Борьба под водой, должно быть, была действительно ужасной. Об этом можно судить по крови, выступившей на его конечностях. Когда я смотрел на него, я начинал понимать, каким образом у религиозных фанатиков возникают стигматы. Для человека, наделенного подобной силой воли, в мире, казалось бы, нет ничего невозможного. Да что там говорить, он смог бы врата Рая сам себе открыть, если б захотел! Взгляните сами, старина, хотя предупреждаю, зрелище это может показаться вам довольно страшным, особенно перед обедом. Но вы – писатель, а этот случай действительно интересен.

Я уверен, что вы не захотите пропустить его, потому что больше такого вы нигде не увидите.

За разговором он привел меня к покойницкой больницы.

На столе лежало тело, плотно завернутое в белые покрывала.

– Чем-то похоже на куколку насекомого, не правда ли? Знаете, Джек, если в старинных преданиях, в которых говорится, что душа человека подобна бабочке, есть хоть доля правды, то эта куколка является порождением ужасно редкого и ценного вида. Все солнце собралось на его крыльях. Смотрите!

Он отбросил покрывало. Его вид был действительно ужасен. Все лицо было словно в пятнах крови, но я узнал его сразу: Джейкоб Сэттл! Мой друг стал снимать остальные покрывала.

Руки были сложены крестом на красной груди, очевидно, так уложила их какая-то сердобольная душа. Увидев эти руки, я оторопел, потому что мне моментально вспомнился тот ночной кошмар, о котором он когда-то рассказывал мне. На этих несчастных, но мужественных руках не было ни пятнышка, они были белыми как снег.

Глядя на него, я каким-то образом почувствовал, что теперь с ужасным сном покончено навсегда. Благородная душа наконец обрела покой и сумела войти в ворота. Руки, которые надевали белоснежные одежды, не оставили на них ни единого следа.

Мистер Артур Фернли Маркем, купивший недалеко от Мэйнс-оф-Крукен небольшое имение, известное в округе как Красный Дом, был типичным представителем той породы истинных лондонских торговцев, которая в народе получила прозвище кокни, так что, собираясь летом поехать на отдых в Шотландию, он посчитал своим долгом взять с собой полный комплект одежды вождя шотландских горцев, каким его изображают на хромолитографиях и на сценах мюзик-холлов. Однажды в Эмпайре он видел великого принца («Короля-невежу») в роли МакСлогана из города Слоган, который сорвал бурю оваций, исполняя старинную шотландскую песню «Что может быть лучше куска хаггиса![18]», и навсегда сохранил в памяти тот живописный и воинственный образ, который он воплотил на сцене. И действительно, если бы имелась возможность заглянуть в потемки души мистера Маркема с тем, чтобы выяснить истинную причину, по которой он из всех мест для летнего отдыха выбрал именно Абердиншир, выяснилось бы, что в основе всего стоит колоритная фигура МакСлогана из Слогана. Впрочем, надо сказать, что ему повезло (с точки зрения эстетики) выбрать для отдыха именно Крукенскую бухту. Этот живописный уголок между Абердином и Питерхедом расположен у подножия величественных и опасных гор, известных местным жителям под названием Уступы, которые уходят с берега прямо в Северное море. Между ними и деревушкой Мэйнс-оф-Крукен, которая ютится с северной стороны гор, и расположена Крукенская бухта. Берег вокруг бухты представляет собой нагромождение песчаных дюн, в которых водятся тысячи зайцев. С обеих сторон бухта окружена скалистыми выступами, и когда солнце на закате или ранним утром на рассвете освещает глыбы красного сиенита, эффект получается просто потрясающий. Дно самой бухты покрыто песком, и вода, удаляясь далеко от берега во время отливов, оставляет на нем ставные сети и вентери ловцов рыбы. В одном уголке бухты из-под воды торчат верхушки нескольких скал. Но выступают они не сильно, и в плохую погоду, когда зеленые волны перехлестывают их, они перестают быть видны. Зато когда вода отходит, можно даже разглядеть их основания, покрытые песком, так же, как и все дно бухты. Это, пожалуй, единственное опасное место на всем восточном побережье. Между этими скалами, которые отстоят друг от друга футов на пятьдесят, выступает песчаная банка, которая подобно более известным Гудвинским отмелям