— Три, — Кластер снял котелок и элегантно покручивал его в руках.

— Две, — эффектно улыбнулись Мадам Каролина, постукивая веером.

— Две, — рявкнул Лжа-Лжа, возвышаясь над остальными, подобно горе.

— Одну, — сказал Одиссей Фокс.

— Одну? — переспросил крупье. — Вы уверены?

Остальные игроки посмотрели на сыщика с интересом.

— Рискуешь, брат? — обрадовался маленький луур.

— Играет на публику, — пророкотал Лжа-Лжа.

«Или показывает неопытность, чтобы не стать первой мишенью для атаки остальных» эту мысль подумали несколько, но не высказал ни один. Мадам Каролина улыбнулась, глядя на сыщика из-за своего веера.

— Одну, — кивнул Одиссей Фокс.

— Гипер О’Кул, ваше слово! — сказал ведущий.

— Атакую Лжа-Лжа! Надо выбивать чемпиона, поддержите, друзья! — воскликнул луур, выдвинув две карты вперёд. Он уперся в стол всеми четырьмя руками и привстал, чтобы выглядеть хоть чуточку больше и значительней, но всё равно остался лилипутом перед великаном.

— Атакую робота, — низко расхохотался алеуд, выдвигая две из своих карт. — Нечего машинам с идеальным просчётом делать среди нас, несовершенных.

— Благодарю за любезность и атакую Лжа-Лжа, — робот поклонился рогатому гиганту и выдвинул одну карту против него.

— И восстали люди, и избавились они от бездушных машин, — процитировала классику Мадам Каролина, выдвигая обе карты против Кластера и не оставляя ничего себе на защиту. Она не ждала, что её атакуют. От самых внимательных глаз не укрылось, как Мадам едва заметно кивнула Лжа-Лжа, и тот одобрительно прикрыл глаза.

— Мистер Фокс?

— Воздержусь, — ответил сыщик, сбрасывая карту, хотя он был последний в этом розыгрыше, и его уже точно никто не мог атаковать.

— Лжа-Лжа и Кластер, парируйте, господа, — сказал крупье. Робот и алеуд выдвинули карты в свою защиту, крупье раскрыл их, убрал все слабые или отбитые и подвёл итог. — Три карты против Лжа-Лжа и одна против Кластера. Кластер, ваш выпад?

Зрители затаили дыхание. Сейчас робот с его машинной скоростью мышления и точным просчётом определит тайну Лжа-Лжа. По правилам Большого Блефа, каждый игрок вносил на турнир две своих тайны, которые хранились у крупье. Как только обе тайны оказывались угаданы, игрок вылетал из игры, а пока они не раскрыты, мог перекупаться, сколько захочет. А чтобы тайну вообще было возможно разгадать, она обязана касаться того, что у всех перед глазами: чего-то в облике игрока, общеизвестных сторон его личности. Иные тайны просто не принимались казино. И главное мастерство Большого Блефа было не в тонком расчёте карт и обстоятельств, которые меняются каждый раунд — а именно в умении разгадать каждого соперника.

— Как и всех в этом зале, моё внимание привлёк тринадцатый рог, — развёл руками Кластер 66. В его жесте была театральность, направленная не только на зрителей, но и на соперников. — Разумеется, тайна алеуда должна быть связана с лишним рогом на его голове. Мы же не думаем, что чемпион Большого Блефа опустился до того, что сделал свой рог отвлекающим манёвром? Разумеется нет, подобное ниже достоинства настоящего алеуда.