К Нахту подходит Птахмес и, протягивая ему какие-то вещи, говорит:

— Вот тебе отвес и дощечка, Нахт! Давай выберем себе места, пока еще не пришли жрецы и учитель.

— Хорошо, — отвечает Нахт и берет у Птахмеса принесенные им предметы.

— Что это такое? — спрашивает Сети.

— Сейчас увидишь. Иди за нами и смотри!

Нахт и Птахмес смотрят на небо, о чем-то советуются и наконец садятся друг против друга.

— Мы должны сидеть с Птахмесом так, чтобы от моего глаза через его голову шла как будто прямая линия к Бегемотихе. Понимаешь, Сети? — объясняет Нахт брату, продолжая вглядываться в звезды.

Сети садится рядом с Нахтом. Тот держит в одной руке расщепленную дощечку, а в другой палочку, к концу которой нитью привязано грузило. Это и есть отвес. Нахт смотрит в щелку дощечки. Он держит отвес так, что через щелочку можно видеть нить этого отвеса, нить такого же отвеса, что держит Птахмес, и крайнюю звезду Бегемотихи[21].

— Подвинься немного вправо, Птахмес, — говорит Нахт. — Вот хорошо. Теперь я знаю, что за тобой — север, а за мною — юг. Тут и будем потом сидеть. Положим здесь наши отвесы и поставим светильники. Тогда мы сразу же найдем наши места, когда придет учитель.

— Хорошо. А вот, кажется, он уже идет!

Юноши быстро оборачиваются и склоняются в поклоне. Сети прячется в самый темный угол и тоже низко кланяется.

Когда он поднимает голову, то видит, что на крышу вошли несколько человек. Здесь и учитель Нахта — Райя, высокий, худощавый писец лет пятидесяти, и его помощник Неферхотеп, и группа жрецов. К своей большой радости, Сети замечает и знакомую фигуру старого Ани.

Из своего уголка Сети видит, как садятся Нахт и Птахмес, а недалеко от них — Инени и Гори, как учитель Райя и Неферхотеп проверяют, правильно ли они сидят; мальчик видит, как молча, такими же парами рассаживаются жрецы.

Один только Ани не садится; он подходит к широкой каменной ограде, окружающей крышу, и, опираясь на нее, устремляет взгляд в небо.

Все тихо. Изредка то Нахт, то Инени что-то пишут на лежащих около них свитках, и опять тишина.

Сети становится скучно. Он тихонько выходит из своего уголка и крадется вдоль ограды к южной стороне крыши, подальше от взрослых, чтобы им не помешать.

Облокотившись на ограду и подперев голову руками, он долго смотрит вдаль. Красота ночи охватывает его, он с наслаждением вдыхает прохладный воздух и смотрит то на яркие звезды, то в глубокую темноту внизу.

Но вот на его плечо мягко опускается рука, и тихий голос старого Ани произносит над его головой:

— Ты пришел сюда с братом, сын мой? Это похвально. Хорошо привыкать к звездам с юности!

Сети даже не успевает испугаться — так бережно и ласково говорит с ним старый писец, так приятно чувствовать на плече его сухую, но теплую и дружескую руку.

Они оба некоторое время молчат, потом Ани протягивает руку вперед и спрашивает:

— Знаешь ли ты, сын мой, что находится там, впереди нас?

Маленький Сети соображает, что старик указывает на юг, и говорит:

— Там почти весь Египет, господин, там и Он, и Абджу[22], и Уасет, а совсем далеко — Нубия.

— Хорошо, сын мой. А теперь идем сюда.