Пока мы с Клещёвым лясы точили, ординарец мой успел оклематься – на розового пупса ещё не похож, но уже не зелёный лягух.

– Сержант, найдите расписание занятий, – попытался официальным тоном настроить Байстрюка на рабочий лад.

Пока он в землянке шарит, посижу под навесом. Быстро обернулся. Так, первый лагерь – тактика лесного боя, там Потапов сам разберётся. Второй – тактика лесного боя, Тихвинский. Странно, я думал, его в разведку отправят. Хотя с немцами ему не разговаривать, пусть учит. Третий… Они чего издеваются? Везде тактика и именно в лесу. Нет, понятно, что воевать нам именно в лесу, а полигона для городского боя у нас нет, зато лесного – завались. О, штурмовики – штурм здания. Лесопилка. Как я и думал.

– Сержант, идём к лесопилке.

Хорошо, что люди у нас кругом военные – всего раз десять пришлось повторить, что все планы занятий и прочее надо составлять на бумаге. Раньше они их тоже составляли, но почему-то решили, что в партизанском отряде это уже не обязательно. Да, может, и не обязательно, но каждый такой отказ от обязательств потихоньку подтачивает дисциплину. Так что хрен вам – будем максимально придерживаться правил. Говорят, что уставы написаны кровью, не стоит в миллионный раз, своей кровью, пытаться опровергнуть это утверждение.

– Может, перекусим, а? Завтрак пропустили, к обеду опять не попадём, – похоже Жорка совсем оклемался, раз о еде думать может.

– На лесопилке что-нибудь перехватим, чай не оставят парни голодными.

Но, как говорится, хочешь рассмешить бога – расскажи ему о своих планах. Когда подходили к посту, что ранее стерёг нашу переправу, теперь подмёрзшую и занесённую снегом, на накатанной уже по просеке колее показался спешащий лыжник.

– Товарищ командир, – вестовой, хватая воздух через каждое слово, принялся докладывать, даже толком не остановившись. – Несколько часов назад, уже под утро, у Шматенков была перестрелка. Кто-то пытался через Полоту переправиться, а немцы, видимо, застукали.

– Куда переправлялись?

– На нашу сторону. Прошли мимо Сукневщины и убежали в лес. Немцы за ними не пошли, танк им через реку не переправить, вот и не полезли, но лес обложили. Там и танки, и бронеавтомобили.

Да, лесок там небольшой, да ещё между двумя дорогами зажат. Если это наши парашютисты, то фигово им придётся. У нас же сейчас и лыж нет – всё разведка забрала. Ну, до Абрамежек можно и на машинах. Через ручей, за которым уже лес, мост есть, но автомобили не пройдут – придётся пешком. Это километров шесть-восемь, по снегу часа три-четыре. Хорошо, дойдём, а дальше что? Прорываться через дорогу и идти в лес искать? Самим себя в ловушку загонять?

– Так, Георгий, быстро в первый лагерь. Возьмёшь человек тридцать… Нет, пятьдесят. Пусть берут с собой немецкий 13-мм пулемёт, пятидесятый миномёт и лыжи какие есть. Также всё для боя на отходе. Сбор у лесопилки. Ты, – это я уже связному, – со мной.

План выкристаллизовывался в голове постепенно, как в переобогащённом растворе – неспешно, но неукоснительно, по закону физики. Или химии? Нет, всё-таки физики. Если найти парашютистов, будем надеяться, что это они, а если не они, то тоже неплохо, быстрее немцев сложно, то надо усложнить задачу и фрицам. А ещё лучше переключить врага на иную задачу. А задачей этой будет преследование напавших на них партизан. Хотя, почему преследование? Если немцев будет немного, то бегство от партизан. Так значительно лучше. А чтобы они побежали, врезать им надо здорово. Проблема в том, что опять не хватает времени.