Разговор перейдет на другую тему. На тему каменной отделки стен. Марин Мань первая воскликнет, мне так нравится ваша стена, – первая, потому что стена будет прямо перед ее глазами, – отделка камнем, это так красиво. Вы повернете голову. Посмотрите на стену и внезапно увидите небольшие серые каменные бруски, которые ее покрывают. Вам сделается нехорошо от мысли, что вы не замечали их раньше. Вам в голову снова придет Льюи и длинные рассуждения обо всем, что окружает нас и ежеминутно от нас ускользает. По словам Льюи, всему виной – наши модели мышления. Вы живете здесь уже несколько недель, уже несколько недель ваш взгляд падает на все вокруг, и однако вы еще никогда по-настоящему не замечали эту стену, а с ней и весь дом покажется вам незнакомым. Мне особенно нравится отделка камнем, когда ее совмещают с современным дизайном, выскажет свое мнение Марин Мань, а ваши растерянные глаза примутся искать современный дизайн, но не обнаружат его нигде, ни у стульев, ни у овального стола, ни у четырех светильников у вас над головой, которые будут поливать вас, других людей, стол и стулья немного резким светом. Это как дерево с металлом, сочетается отлично, добавит муж Мань, расстегнувший верхнюю пуговицу рубашки, – его лицо уже приняло красноватый оттенок. А мужчина продолжит, да, у меня в кабинете как раз так, у этажерок каркас металлический, а полки деревянные, и, говоря откровенно, это выглядит отлично. А вы уже видели мой кабинет? В то самое мгновение, когда он произнесет эту фразу, он вспомнит, как был вместе с вами в этом кабинете, что именно он вспомнит, сказать трудно – может быть, как ваша голова лежит у него на плече, вы оба вспомните именно это: ваша голова лежит у него на плече, у него вид маленького мальчика, вы оба развалились на полу, в воздухе витает тяжелый запах его дыхания. Он начнет мелко дрожать, схватит стакан и выпьет залпом, потрет виски и больше не посмеет смотреть в вашу сторону. Вы встанете и пойдете в туалет. Вам будет нужно собраться с силами и избавиться от этих ненужных волнений.

Когда вы вернетесь и сядете за стол, они будут накладывать себе добавку. Под их зубами мясо с укропом превратится в кашеобразную зеленоватую массу. Больше никто не будет хмурить брови, ничего подобного, теперь мясо будет им нравиться, они будут в восторге, они будут чуть что смеяться и накладывать себе добавку. Вам покажется, что они теперь никогда не захотят остановиться. Они будут наполнять рот едой и вином. Будут говорить о вине, набирая полный рот вина и еды. Они повеселятся от души. Будут соскребать с блюда остатки мяса. Это было просто потрясающе, похвалит вас Венсан Мань между двумя фразами сбивчивого диалога о росте ВВП и сложностях бронирования площадок для игры в сквош.

Заговорит Марин Мань. Она упомянет школу пения. Мы недавно записали в нее Нико, объявит она. Она попросит каждого подтвердить, что это хорошая школа. И каждый согласится, да, это отличная школа, вы знаете, месье Ален был в свое время ведущим тенором, он много где пел, в том числе в «Травиате», в Милане, да, думаю, замечательно, да, слышала об этом, это очень хорошо для детей, и недалеко к тому же, нет? Недалеко, нет, совсем недалеко, и это вы теперь отводите туда Елену? Вы улыбнетесь и кивнете, а мать Елены на другой стороне стола как будто начнет медленно приходить в чувство. Она обратится к своей дочери: Елена, спой для Марин ту песню, которую ты выучила в школе, да, точно, песню, подхватят супруги Мань, встань на свой стул, Елена, прикажет ей мать, стараясь всеми силами держаться прямо, Елена откажется, ее мать будет настаивать, сонно покачивая головой, как боксер, пропустивший сильный удар, с застывшим взглядом и отяжелевшими веками, давай, вставай.