Наш путь оказался проложен сквозь целые орды тварей, но мы неизменно оставляли после себя лишь кроваво-черный ковер из шевелящихся и дергающихся останков, окончательно упокоить которые мог только огонь. Однако я решил приберечь «Фениксы» напоследок, потому что мне не особо хотелось сгореть в самолично устроенном пожаре. Так что расчехлять шашки сейчас было несколько опрометчиво.

В какой-то момент я смог уловить, что нить чужого Зова тянется откуда-то снизу, будто Темный заперся в подвале. А раз так, значит, нужно было искать к нему проход, в котором некромант мог поместить какие-нибудь неприятные для нас сюрпризы.

Немного пошныряв по зданию, я обнаружил один идеально круглый зал, в котором ощущалось, что Зов пульсирует строго под нами. Это могло значить только то, что мы стоим сейчас прямо над головой Древнего…

Вместо того чтобы ползти под землю, ища место, где могли бы протиснуться мои Измененные, я решил мыслить нестандартно и пробить новый проход. Подчиняясь моему приказу, сразу четверо Морфов принялись остервенело вгрызаться в белоснежный мраморный пол, совсем немного запятнанный натекшей с нас же кровью. Твердый камень крошился в мощных когтях с легкостью плавленого сахара, и не прошло даже пары минут, как полуметровый слой мрамора оказался прокопан насквозь. Следом за ним показалась утрамбованная земля, которую Измененные раскидали еще быстрее, выбрасывая из быстрорастущей ямы целые кубометры грунта.

Последней преградой стали серые каменные плиты, которые не выдержали слитного удара четырех Морфов, и провалились вниз. В образовавшееся отверстие сначала спрыгнул Артем, а затем и я, чтобы своими глазами увидеть Древнего.

Мы пролетели метров пять вниз, и рухнули на твердый пол, покрытый чем-то липким и теплым. Измененный красиво приземлился на четыре лапы, погасив всю инерцию от падения, а вот мне пришлось сделать перекат, чтобы не переломать ноги. Результатом стало то, что я извозился в непонятной жиже, пахнущей словно прилавок на мясном рынке.

Вскочив на ноги, я тут же сжал ладонь, заставляя внедренную в плоть иглу впиться в мясо. Время замедлило свой неумолимый бег, и у меня появилась возможность оценить здешнюю обстановку. Мы оказались в таком же круглом помещении, которое было словно отражением верхнего зала, только из параллельного анти-мира. Здесь вместо белого мрамора колон и пола, темнел темно-серый камень, перемазанный чем-то бурым. Вместо изысканных фотореалистичных фресок и росписей – какие-то черные рисунки, похожие на шумерскую живопись. А еще здесь то тут, то там, виднелись какие-то ритуальные предметы – миски, свечи, черепа с трепанированными сводами… Складывалось впечатление, что мы провалились в какой-то ковен, где демонопоклонники вершили свои обряды.

На рассматривание местного убранства у меня ушло не больше секунды, и сразу после этого у самой дальней стены я сумел различить высокую фигуру в белоснежном одеянии, что невозмутимо стояла, заложив руки за спину. Древний! Вот ты где…

Губы некроманта медленно изогнулись, обозначая улыбку, но его глаза остались все такими же холодными и жуткими, словно окна, за которыми простирался безжизненный мертвый космос. Его губы начали шевелиться, и мне показалось, что он произнес: «Ты все-таки пришел, глупый Адепт…»