– Бабушка твоей Мари родом из Оверни? – спросила официантка.

– Она не моя, – покраснел Шарль, – мы просто дружим, ходим в одну школу.

Я невольно улыбнулась, еще пять минут – и я окончательно поверю, что весь шестой округ посещает одну гимназию.

– Старуха живет не в Оверни, – продолжал тем временем Шарль, – а в Верхней Гаронне.

– Ты в этом уверен? – спросила я.

– Жози, иди сюда! – закричал из ресторана мужской голос.

Официантка исчезла.

– Не совсем, – смутился Шарль, – мы с Мари про старуху не разговаривали. Но я знаю, что мать на нее накричала из-за того, что она бабушку с Пасхой не поздравила. Мари пыталась объяснить, что никак дозвониться не могла, но Лоретта жутко вредная. Мари наказали, мы не смогли в кино пойти.

Я вынула кошелек и продемонстрировала Шарлю купюру.

– Знаю, что Мари забежала к тебе перед самым отъездом. Если скажешь, куда они направились, деньги перейдут в твои руки. Если нет, сюда через час явится полиция и примется задавать вопросы. Выбирай, что лучше: получить гонорар или просидеть в душном кабинете несколько часов.

– Нет, мадам, Мари приходила раньше, она с мамой поругалась, – после небольшого колебания продолжил мальчик. – Лоретта очень жадная. Мари хотела взять ерундовый блокнот с кошкой, а мать не дала, надавала ей пощечин и вытолкала из магазина, так пнула, что Мари упала!

Я молча слушала мальчика. Да уж! От тыквы не родится кролик! Девочка врушка, и это качество она, похоже, получила от маменьки.

– Мари сразу после того, как с мостовой встала, сюда пришла, – говорил Шарль, – мне ее жаль, моя мать никогда не дерется, и отец тоже рук не распускает, а Лоретта постоянно дочку ни за что колотит. Мы пошли на бульвар Сен-Мишель, съели пиццу, потом болтали. И тут ей мамахен позвонила, велела срочно домой бежать, что-то случилось с их бабкой. Мари умчалась, потом сообщение скинула, вот.

Шарль вынул телефон.

– «Мамашка сбрендила. Уезжаем. Куда, не говорит. Я тебе сброшу адрес». Все.

Я выхватила у мальчика мобильный.

– Мадам! – возмутился тот. – Вы не имеете права!

– Ты не заметил продолжения сообщения, – ухмыльнулась я, – оно длиннее. На словах «Я тебе сброшу, где мы» не заканчивается, есть весьма интересное продолжение: «Это, я думаю, из-за тех денег. Никому ничего не говори про перстень и платье». О каких деньгах идет речь?

У Шарля задергалось веко:

– Не знаю, мадам. Мари, когда нервничает, глупости пишет.

– Что за кольцо? – наседала я.

Подросток сделал попытку выкрутиться:

– Я купил его Мари на день рождения. Оно ей понравилось, хоть и совсем дешевое, но Лоретта не разрешает дочери брать презенты, она жутко злая, поэтому…

– Шарль, – перебила я мальчика, – знаешь старинную французскую пословицу: «Если лев подружится с овцой, он станет бараном»?

– Да, мадам, – кивнул подросток, – с кем общаешься, на того становишься похожим.

– Ты умный парень, – польстила я подростку, – а Мари, похоже, научила тебя привирать. Пойду поговорю с твоим отцом, может, он запомнил номер такси, в которое сели Эвиары. Родители одобряют твою дружбу с Мари?

– Нет-нет, мадам, – перепугался Шарль, – не надо беседовать с ним! Мне здорово влетит, папа не любит Лоретту, и Мари ему тоже не нравится.