Решаюсь. Мотор ревет, подвеска стонет на ухабах, сами они переругиваются, да еще и радио что-то развеселое бормочет. Есть шанс, что мою возню не услышат. Стараясь действовать максимально осторожно, протаскиваю связанные руки под задницей и под пятками. Задираю штанину и вытаскиваю из ножен свое единственное оружие. Острый, зараза. Пока неловко орудую, чтобы разрезать веревки, несколько раз раню сама себя. Все. Руки свободны. С отвращением выдираю изо рта кляп. Как же приятно вздохнуть полной грудью!

Осматриваю дверь багажника. Жаль. Изнутри не открывается. А то можно было бы выпрыгнуть на ходу и дать деру… Что ж… Тогда придется действовать иначе. Снова засовываю в рот кляп, прячу срезанные веревки, ложусь на бок лицом к двери багажника, заведя руки за спину так, словно они у меня по-прежнему связаны, и жду, сжимая в потной от страха ладони сделанный мне когда-то папой нож…

Кто придет, чтобы вытащить меня из багажника? Ерлан, на коленях которого я играла в детстве? Или Иван, которого я, наверно, действительно могла бы со временем полюбить?..

Машина останавливается. Прикрываю глаза. Они должны поверить в то, что я по-прежнему без сознания, что я все еще совершенно не опасна. Слышу, как открывается багажник. Как же нестерпимо хочется открыть глаза! Как же страшно ждать вслепую! Чья-то рука трясет меня за плечо. Мотаюсь безвольно, даже стукаюсь головой о все ту же лопату. Кажется, удалось. Кажется, обманула.

— В отключке.

Это Ерлан. Стоит совсем рядом, рука все еще на моем плече. Значит, это его мне придется…

Внутренне собираюсь, распахиваю глаза и одновременно выбрасываю вперед руку с зажатым в ней ножом. Остро отточенное моим заботливым папой лезвие как в масло погружается в его мягкий, ничем не защищенный живот. Вижу в его глазах изумление, потом волну боли, а затем взгляд его начинает «плыть»… Выдергиваю нож, с силой отпихиваю тело Ерлана от себя и сразу же вижу Яблонского. Он тоже рядом. Не промахнусь. Не могу я промахнуться, не должна. Лезвие ласточкой слетает с моих пальцев. Не хочу его убивать. Не смогу жить с такой тяжестью на совести. А потому мечу ему в плечо. Вот только попадаю лишь в руку…

Не жду, пока он придет в себя от неожиданности и кинется на меня. Как могу быстро выбираюсь из багажника, выдергиваю кляп и опрометью кидаюсь в ближайшие кусты. Благо их вокруг — полным полно. И куда они меня завезли? Валдайские леса — это вам не Подмосковье, где кажется, что забрался в самые дебри и вдруг слышишь неподалеку шум газонокосилки или просто натыкаешься на забор очередного коттеджного поселка.

Бегу, продираясь через подлесок. Внезапно подворачиваю ногу, теряю равновесие и лечу куда-то вниз. Только когда вижу перед собой замшелые бревна, подпирающие грунт, понимаю куда свалилась. Окоп. Эхо войны. В здешних лесах окопов, землянок и полу-обрушенных блиндажей полным полно. Пытаюсь встать и тут же болезненно охаю. К счастью, не спина. Всего лишь лодыжка. Но если это вывих, то с такой ногой я все равно далеко не убегу. Плохо. Очень плохо.

Уже слышу, как Иван ломится через кусты следом за мной. Теперь одна надежда на то, что мне удастся спрятаться, и он меня просто не найдет. Ужом ползу по дну окопа. Хоть в этом повезло — длинный он и извилистый. И заканчивается на мое счастье не простым тупиком, а как раз таки блиндажом. Даже несколько бревен, которые некогда служили ему крышей, сохранились. Видно, туристов тут не бывает, и горожане с шашлыками сюда не добираются, а то бы уже пожгли… Забираюсь как можно глубже и замираю, стараясь не двигаться и даже не дышать.