Что-либо дополнительно вносить я не стал. И того, что написал, вполне хватит. Сидор у меня лежал в шкафу, оружия нет, но кухонный нож имелся, прихватил. Зато выгреб все продукты, из которых приходящая домработница готовила мне завтраки и ужины. Обедал я на работе. Вечер уже наступил, стемнело, за ночь далеко уйду. Я возвращался домой, в свой мир, к бабушке. Давно пора. Тут меня уже ничто не держало. Ну, а как сбежать, я давно продумал, просто со скуки. Даже подготовился. Но это за последние три дня. Принёс блок с ручками. Так что, покинув квартиру, а дом охраняемый, я поднялся на второй этаж и, открыв дверь на чердак, ключ у меня заранее готов был, оказался на чердаке. Потом на крышу и, спустившись со ската, повис на руках на проводе, что держал кабель. Блок на провод, держусь за ручки, и заскользил по проволоке от дома через улицу к столбу с другой стороны. Тут наклон был. Там были вбиты арматурины, чтобы подняться телефонистам на столб можно было. Тут затормозил ногами о столб и по скобам спустился, после чего быстрым шагом направился прочь. Форму свою, что повседневную, что парадную, я оставил в квартире, все награды тоже, как и наградные документы. У меня был гражданский костюм, в нём в кинотеатры ходил, только вместо штиблет сапоги мои, хорошие, яловые, растоптанные. А на голове кепочка. Тут без головных уборов не принято ходить.

Проблема была в комендантском часе, что уже наступил, поэтому двигался я осторожно. У меня вот какая задача: покинуть Москву, а та окружена была цепью постов, потом перебраться через линию фронта, добраться до нужного болота и уйти домой. И сделать это желательно до наступления осени, купаться в ледяной воде нет никакого желания. Вроде просто, но чую, дорога нелёгкой будет. Самое простое – это по воздуху убраться отсюда, но как мою записку найдут, там первым делом сторожить будут, знают, что я пилот. Слабенький, но всё же. Поэтому или поезда, или машины. Через поезда легче, через Москву гонят воинские эшелоны, и если что, можно забраться в какой вагон, когда эшелон уже начал движение, сказав, что не успел в свой впереди состава. А там уйти на следующей станции. Только тут нужна форма и документы. Оружие тоже желательно. Поглядим. Вторая возможность – машины, договориться, чтобы подбросили, и уехать. Только тут пятьдесят на пятьдесят, сдаст водитель или нет. На мой взгляд, самый лучший выбор – идти пешком или ехать на велосипеде, который заметно увеличивает скорость перемещения. Поэтому я собирался достать велосипед. Покупать на рынке не буду, тут и потеря времени, и возможность напасть на мой след. Где взять транспорт, я уже знаю, не зря эти две недели готовился после облома. Я ещё тогда у платформы с танками всё решил. Последняя соломинка была.

Двигаться приходилось почти перебежками, от угла к углу, и вглядываться, не идёт ли где патруль или группа добровольцев, что помогают гарнизону столицы выискивать таких вот беглецов. Дивизия, в которой служат Бабочкин с Лосевым, тоже этим занималась, только Бабочкин охраняет важный объект на своём броневике, они такой мелочью не занимаются. Три дня назад мы встречались, и я тогда простился с ними. Не думаю, что они поняли, но потом поймут. А двигался я к длинному ряду сараев на окраине Москвы. Один мой знакомый, ещё по тому миру, говорил, мол, войну от начала до конца прошёл, и всё это время его велосипед в сарае простоял. Там бомбы падали, горели они, а тот дождался хозяина целым и невредимым. Вот этот сарай я и хотел навестить. Конечно, жаль было лишать человека его имущества, тем более тот мне нравился, да и вообще настоящий фронтовик был, но я собирался оставить за велосипед залог. Пару наручных трофейных часов и деньги. Мне платили зарплату, и скопилась приличная сумма. Половина осталась на сберкнижке, было бы подозрительно, если бы я всё снял, остальное наличкой на руках. Вот оставлю треть и часы. Думаю, сравняемся. Надеюсь, тот на меня не останется в обиде.