Первое, что я увидел, – это застывших истуканами два десятка гвардейцев и егерей не из нашего сопровождения. Рядом с ними сидели и восторженно смотрели на что-то нам не видимое семеро студентов академии. Среди них была и Леси.

Я обошел карету и тогда только заметил… сидящего в кресле за столиком важного господина, которого видел когда-то на экзамене в академии. Это был один из той тройки чванливых целителей, что пришли проверить, как экзаменуют лоперских гостей. Не сказал бы, что это был самый толстый из трех поросят, но и не самый мелкий. От лучей Солано его макушку прикрывал большой зонтик, воткнутый в землю рядом со столиком, отбрасывающий тень на самого господина и на половину стола, где стоял большой самовар, чашка чая и блюдо с печеньем. Напротив целителя стоял простой складной стул, а также чашка, но пустая. Пятерка гвардейцев охраняла важную персону, заодно с явным благоговением прислуживая за столом. Видимо, целитель специально подбирал себе охранников по вкусу.

Восторги студентов были понятны – жетон, инкрустированный алмазами, свисал поверх мантии на золотой цепочке и недвусмысленно демонстрировал статус носителя. Увидеть рядом с собой, только руку протяни, живого целителя, который вот так запросто сидит и пьет чай, – это далеко не каждому в жизни дано.

Целитель небрежно поманил меня сосиской-пальцем и ткнул в свободный стул. Я не стал ерепениться, хотя, признаюсь, в душе мерзко похолодело. Вспомнились слова генерала о странных делах, творимых, предположительно, либо самими целителями, либо, по их указке, тайными исполнителями. Тем более странно было появление этого человека здесь. Не думаю, что он является доверенным лицом генерала и прибыл всего лишь попить чайку, созерцая горный пейзаж восхитительной красоты, да между делом уточнить детали моего задания.

Я сел на стул и получил свою долю восхищенных взглядов. Как же. Удостоился личной беседы с Самим! Впору закатить глазки и сказать: «Ах!» Можно не просто «ах», а даже: «А-ах-х-х!!!» – и быстро-быстро записать в тетрадочку малейшие нюансы исторического события, дабы, рассказывая млеющим от счастья сопричастности внукам и правнукам, не упустить какую-нибудь чрезвычайно важную подробность. Целители – они же ведь почти небожители! Ну-ну, посмотрим, что сейчас скажет этот конкретный «небожитель».

Подскочивший гвардеец лакейски изогнулся, быстренько наполнил мою чашку ароматным очень недешевым чаем и отскочил, угодливо улыбаясь.

– Юноша, попей чайку, – обратился ко мне целитель. – И приготовься подумать над тем, что тебе скажут старшие и мудрые коллеги. Что ты забыл здесь, в горах? Неужели ностальгия по лоперским приключениям замучила? А детишек зачем прихватил?

Маленькие поросячьи глазки моего собеседника отражали, как в мутной воде, высокомерное пренебрежение с примесью легкой снисходительности. Примерно так же оценивающе смотрел бы огородный старожил на чахлый росток – что, мол, это такое? Пырей ползучий, который надо с корнем?.. Или будущий коллега, мясистый и разлапистый лопух, достойная смена?