Вернувшись домой, я устроился перед телевизором, который забыл, когда включал в последний раз, и бездумно листал каналы, не останавливаясь ни на одном из них. Мысли то и дело возвращались ко вчерашней мимолетной встрече с Алиной. А некоторое время спустя раздался телефонный звонок. На этот раз звонил "обожаемый" мной тесть.

— Здравствуй, сынок! — радостно поприветствовал меня Роман Федорович.

— Утро доброе! Что-то рано Вы звоните. Не ждал, — ответил я.

— Случилось чего? Неприветливый ты сегодня, Тимур! — сказал тесть. Я был уверен, что он не заметил в моем голосе нотки едва уловимого раздражения, но этот старый пень подмечал всегда и все.

— Вам показалось, Роман Федорович! — соврал я. По его милости все сложилось, мягко говоря, не лучшим образом для меня два года назад. А вчерашняя встреча ковырнула во мне раздирающие душу воспоминания. — Вы по делу или так?

— Да не могу до Карины дозвониться, — произнес мужчина. — С ней все в порядке?

— С чего такая забота, тесть? — усмехнулся я. — За последние несколько лет это Ваш первый подобный звонок.

— Тимур, давай без сарказма, — послышались серьезные нотки в голосе тестя.

— Да все нормально с вашей падчерицей, дрыхнет без задних ног.

— Она вчера звонила матери среди ночи, плакалась, что-то невнятное бормотала, — Роман Федорович замолчал. — Не хочешь ничего рассказать?

— Что Вы хотите услышать? — ровным голосом спросил я, на что Роман Федорович просто промолчал. — Что наш брак трещит по швам? Или, может быть, что наш брак существует только на бумаге? Я не собираюсь ничего скрывать, Роман Федорович. Два года назад я просто сделал так, как Вам хотелось.

— Тимур, — тесть тяжело вздохнул. — Я никогда не желал ни тебе, ни твоей семье зла. Так сложились обстоятельства.

— Вы шутите?

Тема того, что произошло тогда, за эти два года назад никогда не поднималась, поэтому сейчас я был откровенно удивлен его словам.

— Сынок, я, может, и не самый лучший человек в твоем окружении, — продолжил тесть, — но тогда по-другому поступить не мог. На то были свои причины. Возможно, когда-нибудь я смогу о них рассказать тебе.

— Мне все равно, Роман Федорович, — твердым голосом сказал я, не желая ворошить то дерьмо, в котором я оказался. — Но я хочу первым поставить Вас в известность. Я развожусь с Кариной. Это решение было принято довольно давно. Очень надеюсь, Вы не станете препятствовать.

— Тимур, — мужчина замолчал. Я не знал, чего ожидать от него сейчас, но я готов был бороться и кусаться за свою свободу и жизнь дорогих мне людей, если бы это понадобилось. За это время я не сидел без дела и приобрел некое влияние и множество полезных связей, в то время как Роман Федорович по состоянию здоровья постепенно отошел от дел. — Это твое право. Ты многое для меня сделал, поэтому я не буду настаивать и уговаривать тебя остаться в семье. И не сделаю ничего, что могло бы навредить твоей. Честно говоря, я бы хотел извиниться перед тобой за то, что угрожал им. Но тогда так было надо, иначе ты ни за что бы не согласился породниться со мной. А в то время это было необходимо.