– Прости, вырвалось само собой. Но мне казалось, что в Модесто мы хорошо понимали друг друга, и я думала, ты позвонишь.

– Понимаешь… ты же работала в отделе внутренних расследований, а я был объектом расследования, и с моей стороны было бы непорядочно компрометировать тебя. Это могло бы привести к тому, что стали бы расследовать твое поведение.

Она кивнула, но ничего не ответила. Босх посмотрел на женщину, но не понял, как она восприняла его слова.

– Ладно, забудь, – сказала Менденхолл. – Не стоило мне спрашивать об этом. Крайне непрофессионально. Какие у тебя еще вопросы по делу?

– Вопросы есть, – сказал Босх. – Что сейчас думают об Эллисе и его местонахождении?

– Думают, что он уже в Мексике. Наверное, у него все было подготовлено к тому, чтобы скрыться, – автомобиль, деньги и, возможно, несколько паспортов. Он жил один и, похоже, ни разу не наведывался домой после того, как убежал из шубертовского центра.

– То есть прячется где-то.

– И может быть где угодно, – кивнула она.

Эллис ждал, сидя в темноте. Лишь его лицо выделялось размытым бледно-голубым пятном в отсвете телефонного экрана. Он ждал, чтобы завершить все дела перед отъездом. Нанести последний штрих и заявить о себе именно здесь, где началось все то, что круто изменило его жизнь.

Он заглянул в скудную подборку новостей, не пополнявшуюся последние два часа. Он знал, что именно эти факты будут преданы гласности вечером. На утро была назначена совместная пресс-конференция шерифа и шефа полиции. Эллис подумал, не задержаться ли до утра, чтобы посмотреть это шоу по местному телевидению в прямом эфире и узнать, как его начальник выкрутится из щекотливого положения, но инстинкт самосохранения заставил его отбросить эту идею. За оставшееся до пресс-конференции время надо было максимально увеличить расстояние между собой и этим городом, этим уродливым мегаполисом, который опустошает людей, разъедает их изнутри и снаружи.

К тому же все это сохранится в ленте новостей. Его история, несомненно, приобретет национальный размах. Особенно после того, как они найдут Босха. И двойняшек.

Двойняшки не смотрели теленовости. Они ничего не знали и не ожидали от Эллиса чего-то сверхобычного. Даже увидев пистолет в его руке, они решили, что он хочет защитить их от какой-то внешней угрозы. Это стало их последней мыслью.

Эллис открыл телефонный фотоархив. Он сделал три снимка двойняшек в их прощальной позе. И даже нельзя было подумать, что на фото мертвецы. Их лица столько раз преобразовывались, перетягивались и сшивались заново, что выглядели одинаково замороженными и в жизни, и в смерти.

Он снова зашел на страницу новостей. Ничего нового о событиях в косметическом центре в ленте не было. Даже о Лонге ничего не говорилось, кроме того, что он был доставлен в Седарс-Синай живым, но в «критическом состоянии». Имя его не обозначалось, его называли просто офицером полиции нравов, оказавшимся в центре пластической хирургии в нерабочее время. Каким ветром его туда занесло, не объясняли.

Эллиса не упоминали совсем. Не сообщали ни о его присутствии в центре вместе с Лонгом, ни о розыске. Но все это всплывет в утреннем интервью шефа, когда он поведает историю о том, как два копа сбились с пути.