Ничуть не сомневаюсь, что большинство несчастных случаев – это способ, которым Господь Бог избавляется от дураков. Если же вы верите в теорию Дарвина, то вас не может не мучить вопрос: каким образом дураки умудрились выжить в условиях естественного отбора? Думаю, они просто успевали произвести потомство раньше, чем удаляли сами себя из генофонда.

А еще я обратил внимание, что дубовый пол имеет наклон в сторону стола и к краю верхней площадки – не такое уж и редкое явление в подобных скрипучих развалинах. Я побывал во многих домах, построенных еще в прошлом веке, и кривые, искореженные стропила, которые поддерживали верхние этажи, порой наклоняли пол весьма забавным образом.

Но все-таки что заставило спокойно стоявший шкаф вдруг взять и упасть? «Объект, находящийся в состоянии покоя…» – и далее по тексту. Хорошо, пусть не рука человека, но кое-что могло бы это сделать. Самый простой случай – это усадка дома. Такое может произойти и через сто лет. Так время от времени и обваливаются здания. Кроме того, промчавшийся мимо грузовик тоже способен вызвать вибрацию, из-за которой неустойчивый предмет мог утратить равновесие. А еще строительные машины или подземные работы. Вибрацию может вызвать и включение какого-нибудь нагревательного прибора или кондиционера. Даже неисправный клапан на водопроводной или отопительной трубе и тот иногда приводит к гидравлическому удару, от которого вещь, готовая упасть, бац – и падает. Помню, в нашей старой квартире в Ист-Сайде, когда разбилась любимая мамина ваза из уотерфордского стекла, которую ей подарила богатая тетушка… Ну хорошо, на самом деле вазу разбил я, но это уже другая история.

Я совсем было решил, что смерть мистера Паркера – результат естественного отбора, но тут мне на глаза попалась одна неувязочка. На дубовом полу остался едва заметный контур, там, где много лет стоял шкаф. Видимо, пол под ним никто не мыл и не натирал с тех самых пор, как его туда поставили. А еще там были следы от двух небольших квадратиков, слегка выступающие за линию шкафа. Вам нечего делать в детективах, если вы еще не догадались, что это следы от мебельных клиньев – либо деревянных, либо резиновых, с помощью которых высокие и тяжелые предметы заваливают назад к стене для большей безопасности. Так что мистер Паркер не был совсем уж дураком, хотя я бы на его вместе еще и всадил в стену пару-другую толстенных болтов.

Но если под шкаф были положены клинья, он уже не смог бы завалиться от малейшего толчка. И клинья там были. Но где же они теперь? Точно не на полу. Я осмотрел всю комнату, но ничего похожего не нашел.

Я подошел к перилам и позвал патрульного Рурка, усевшегося за прилавком с позаимствованной в магазине книгой.

– Эй, ты не видел мебельные клинья, когда поднимался сюда в первый раз?

– Мебельные – что?

Я объяснил.

– Нет, – ответил Рурк. – Продавец проводил нас с Симмонсом наверх, мы приподняли шкаф и прислонили к стене, там, где он теперь и стоит. И никаких клиньев я на полу не видел. Мы только проверили пульс, а больше ничего не трогали, – добавил он. – А «скорая» приехала примерно через три минуты.