Он сел на помост и раскурил трубку. Откуда-то с востока послышался гул приближающегося поезда. Мистер Бергер посмотрел на часы: самое начало седьмого. Поезд появился слишком рано. Это было неслыханным делом. Если бы мистер Бергер все еще писал заметки для «Телеграф», то мог бы рассказать об этом удивительном событии, как натуралисты-любители по весне сообщают читателям о прилете первой кукушки.
Он уже мысленно составил текст заметки, когда услышал какой-то шум справа от себя. Кто-то шел по тропинке и явно торопился. Мистер Бергер спрыгнул с помоста и направился в ту сторону, откуда раздавались шаги. Небо было ясное, и луна уже посеребрила листья кустарника, но даже без ее света мистер Бергер смог бы разглядеть спешащую к поезду женщину с красным мешочком через плечо.
Он выронил трубку, но успел подхватить ее на лету. Ведь это была его любимая трубка.
Вы не ошиблись бы, решив, что мистер Бергер одержим этой женщиной, однако на самом деле он вовсе не ожидал новой встречи с ней. В конце концов, никто из людей не может обзавестись привычкой бросаться под поезд. Подобное совершают один раз или не совершают вовсе. Что касается первого случая, то сокрушительный удар поезда исключил бы любую возможность его повторения, но если даже человек каким-то чудом уцелеет при столкновении, одного лишь воспоминания от перенесенной боли будет достаточно, чтобы отвратить его от новых попыток. И все же, вне всякого сомнения, это была та же самая женщина, с тем же самым красным мешочком, и она спешила совершить точно такой же самоубийственный поступок, свидетелем которого однажды уже оказался мистер Бергер.
«Должно быть, это привидение», – подумал он. Другого объяснения не существует. Перед ним дух бедной женщины, умершей много лет назад – насколько успел разглядеть мистер Бергер, платья такого фасона носили в прошлом веке – и обреченной повторять последние мгновения своей жизни снова и снова, до тех пор пока…
Пока – что? Мистер Бергер не мог с уверенностью ответить на этот вопрос. Он прочитал довольно много произведений Монтегю Родса Джеймса и Уильяма Уаймарка Джейкобса, Оливера Онионса и Уильяма Хоупа Ходжсона, но ни разу не сталкивался с чем-то подобным. Он вынес из прочитанного смутное представление о том, что в таких случаях иногда помогает перезахоронение покойника в более подходящее место, в то время как Джеймс предпочитал возвратить в могилу какой-либо древний артефакт, и тогда связанная с ним неприкаянная душа должна упокоиться. Однако мистер Бергер понятия не имел, где была погребена эта женщина, и во время своих прогулок он ни разу не выкопал из земли даже цветок, не говоря уже о старом свистке или манускрипте. С этим можно будет разобраться позже, а сейчас мистера Бергера больше заботило другое, более важное дело.
Была ли эта женщина призраком или нет, но столь раннее прибытие экспресса, очевидно, стало для нее полной неожиданностью. К тому же ветки кустарника, словно сговорившись препятствовать ей на пути к гибели, цеплялись за платье, и один раз женщина даже упала на колени. Однако мистер Бергер мгновенно осознал, что, несмотря на все эти помехи, она еще может вовремя добежать до путей и принять на себя сокрушительный удар поезда.