Она онемела. У нее нет слов, и почва выбита из-под ног. Кто этот человек? Откуда он узнал? Ей страшно, действительно страшно, она ничего не сможет сделать. Каждой клеточкой тела она чувствовала, что надо защищаться. Что теперь опасно, как никогда в жизни.

— Неужели ты была такой глупенькой, что решила, будто какие-то розы заставят его измениться? Но я знаю, как устроены мерзавцы вроде него.

Он поднял пакет, который принес с собой, и высыпал его содержимое ей на голову. Она инстинктивно закрыла лицо руками. Что-то падало на нее и рядом. Запах. Она посмотрела на свои ноги. Двадцать красных роз. Срезанных и исчезнувших из ее гостиной.

В страхе она посмотрела на него.

— Сейчас, только сейчас тебе дарят их из искренней любви. Но я, любящий тебя по-настоящему, любящий тебя такой, какая ты есть, я даже не могу на мгновение положить голову тебе на колени.

Она огляделась. Вода со всех сторон. Ни души. Поезд едет через мост вдалеке за его спиной. Звуки города. Близко, но недосягаемо.

— Я хотел дать тебе время, чтобы ты поняла, что можешь мне доверять. Что я всегда буду рядом. С Акселем я уже познакомился, тут не будет никаких проблем, если мы будем действовать без спешки. Но ты же не хочешь. Ты вынуждаешь меня доказать, как сильно я тебя люблю.

Она чуть попятилась, осторожно шаря ногой позади себя, и поняла, что находится в опасной близости от края причала. Он же шагнул к ней, положил руки ей на плечи и заглянул в глаза:

— Я люблю тебя.

Она не успела понять, что произошло. Ее вдруг объял ледяной холод, и в легких совсем не осталось воздуха. Тело рвется на поверхность, захлебывающийся вдох, отчаянное желание выжить. Она ищет причал на ощупь и не может найти. В следующее мгновение она чувствует удар, и что-то толкает ее вниз, под воду. Всеми силами она старается держать голову над поверхностью, машет руками, пытаясь освободиться от тяжести. И вдруг чувствует на своих губах его губы, его язык проникает ей в рот. Железная хватка его ног, он вдавливает ее вниз, во тьму, в ледяной холод. Времени не существует. Есть только страх, что уже ничего не успеть, что уже слишком поздно. И вот она чувствует, как слабеет собственное сопротивление, как она медленно, но верно подчиняется его воле, сдается.

Тишина. И в этой тишине она слышит лучше, чем когда-либо раньше.

Безграничный покой. Позади, впереди, вокруг.

Она отдается этому окружившему ее спокойствию.

Наконец.

Больше не нужно бороться.

Все хорошо.

Может, тебе кажется глупым, что я вот так разговариваю с тобой, но я почему-то уверена, что ты меня слышишь. Не знаю, сможешь ли ты понять, но я точно знаю, что ты всегда будешь частью меня, так, наверное, у всех матерей — связь не прерывается никогда, и это сознаешь с особой ясностью, когда... О Эва, моя любимая девочка, как такое могло случиться?

— Прости. Никому не станет легче, если я буду сидеть здесь и плакать, но... Без тебя так пусто и так одиноко. Эрик, он... Я не знаю, мы всеми силами стараемся поддерживать друг друга, но он даже приехать сюда не может, хотя я говорю, что это ему помогло бы.