– Ну-у, возможно, торопятся, ожидая, что шоу будет закрыто полицией.

– А зачем в составе жюри Дидье Лапен, скажи мне, – Степан посмотрел на нее и лукаво прищурился. – Неужели кутюрье с мировым именем приглашен для того, чтобы выбрать себе замену, подтереться и уйти? Ты в это хоть на минуту поверила?

– А что ты по этому поводу думаешь?

Он покачал головой.

– Черт их знает, что тут думать. Я буду играть до конца, пока мне дадут играть или не перережут горло, как Ваньке…

Он вцепился в поручень, упрямо уставился в черную воду. Посмотрел на притихшую Ангелину:

– Гель, завтра может быть что угодно. И с коллекцией, и с нами, и с шоу. Я предлагаю сосредоточиться на этом и не разделяться.

Девушка нахмурилась:

– Гулять всю ночь?

– Я прошу тебе перебраться в мою каюту. Обещаю, я буду спать в ванной.

Ангелина шумно выдохнула.

– Давай тогда уж у меня…

Она ожидала, что Степан начнет упираться, но он только отмахнулся:

– Да без разницы. Пошли в твою, я только одеяло с подушкой возьму.

Они спустились на третью палубу. Ангелина стояла в коридоре, пока Степан забирал из своей подушку и одеяло.

– Пошли, – потянул девушку за собой, подхватив ее под локоть.

И забрав из рук Ангелины ключ-карту, поднес ее к кард-ридеру, сразу, как загорелся зеленый огонек, подтолкнул девушку внутрь.

– Давай-давай, не свети тут.

Ангелина вошла. Медленно сняла туфли.

Степан сунул ворох одеял в кресло, проверил защелку на окне, задернул шторы. Он вел себя уверенно и спокойно, не обращая внимания, что Ангелина по-прежнему стояла на пороге каюты.

– Степ, я боюсь…

Он обернулся на ее голос, шагнул и решительно сгреб в охапку.

– Поздно бояться. Сейчас осталось только шагать вперед.

– Кто мог убить Ивана? Крейг? Поэтому сбежал?

Степан поцеловал ее в макушку:

– Черт его знает. Нафига в меня переодеваться?

– И нож твой. На нем твои отпечатки.

– Да, это вообще… В голове не укладывается.

– Степ, – она высвободилась из объятий, – А что, если все это изначально было затеяно против тебя? Нож нужно было взять еще в Москве. Организовать, чтобы на нем остались твои отпечатки. То есть убийство было преднамеренное.

– По сути, могли и на Северова изначально покушаться. Остальное: вредительство с клеем, безобразия на показе – отвлекающие действия.

Он вернулся к креслу, плюхнулся поверх одеял. Ангелина прошла к кровати, присела на край.

– А если нет?

В заднем кармане джинсов Степана зазвонил сотовый. Молодой человек привстал, вытянул смартфон. Посмотрев на аватарку нахмурился. Но номер принял.

– Алло… Да, пап. Я видел, что ты звонил… Да, тринадцать неотвеченных, – Степан уперся локтями в колени, отвернулся к стене.

Ангелина тактично ушла в ванную.

Она слышала, что молодой человек говорит резко, довольно отстраненно. Чувствовала, насколько натянутые отношения между сыном и отцом. Чтобы отвлечься и не прислушиваться, включила воду. Откинула волосы со лба.

– Я не понимаю, тебе сложно было перезвонить?! – раздражался отец.

– Не было возможности… – Степан вздохнул. Взгляд цеплялся за разбросанные девичьи вещи: блузка, расческа на пуфе у зеркала, из неплотно прикрытой дверцы шкафа торчал зажатый рукав рубашки, а из прикроватной тумбочки – бретелька бюстгальтера. Парень усмехнулся, рассеянно потер лоб. – Как мама?