– А зачем такой тотальный контроль? – не поняла Настя. – Дети же все равно с няней, если что – она вам сообщит.

– Пусть привыкает, что отец всегда рядом и знает о каждом ее шаге. Няня ведь что? Сегодня она есть, а завтра ее нет, жизнь есть жизнь. Дети должны привыкнуть к мысли, что отец знает обо всем. Мне так спокойнее.

Няня, няня, отец, отец… А мать-то где? Что-то о ней Антон не говорит ни слова. Может, с матерью детей что-то не в порядке и именно этим объясняется его задумчивость и невнимательность? Но спросить неловко. Ладно, поговорим о деле.

– Как вам показался Малащенко? – спросила Настя. – Сложилось у вас какое-нибудь впечатление?

– Он врал, – немедленно откликнулся Антон, откусив изрядный кусок от своего многослойного сандвича.

– Врал? В чем?

– Не знаю, – пожал плечами Антон.

– Как так? Почему не знаете, если уверены, что Малащенко говорил неправду?

– Я не слышал, я наблюдал за ним. Он соврал на девятнадцатой минуте. Вернее, не соврал, я не так выразился, он начал тревожиться и тщательно следить за словами. Ему что-то не понравилось в том, как повернулся наш разговор.

Вот это номер! Врал на девятнадцатой минуте… Просто футбол какой-то. На девятнадцатой минуте нападающий Сташис забил гол в ворота защитника Малащенко. Бред!

– Поясните, – потребовала Настя.

– Разговор с Малащенко начался в 11.47, а беспокоиться и следить за словами он начал в 12.06.

– Вы – сумасшедший? – недоверчиво взглянула на Антона Настя.

– Нет, – с улыбкой покачал головой Антон и сделал глоток чаю, – просто я пунктуальный, всегда слежу за временем. Понимаете, Анастасия Павловна, я давно понял, что надо наблюдать за человеком, с которым разговариваешь, тогда многое становится яснее. Но когда наблюдаю, я пропускаю услышанное, и мне иногда приходится или переспрашивать, или по второму разу задавать одни и те же вопросы. Это, конечно, очень плохо, да и в работе неудобно, поэтому я всегда хожу с диктофоном и стараюсь запомнить, на каких минутах беседы у человека появляется важная для меня реакция. Вы, наверное, обратили внимание, что я все время смотрю на часы. К сожалению, по-другому я пока не научился, но, надеюсь, это всего лишь вопрос времени. Я потренируюсь и научусь одновременно внимательно слушать и внимательно наблюдать. А пока еще не могу. Вы уж извините. Однажды я прочел одну книгу, в которой было написано, что не так важно, какие слова человек произносит, гораздо важнее, что он хочет сказать, а чтобы понять, что именно он хочет сказать, надо наблюдать за ним, за его лицом, руками, позой, мимикой, жестами, интонацией, глазами. Сначала я просто пробовал, мне стало интересно, а потом втянулся, и знаете, иногда это бывает полезно для работы.

– Это была книга по психологии? Вы теперь как в том фильме «Обмани меня»?

– Нет, это совершенно другая книга, про жизнь артиста. Вроде мемуаров.

– Дайте мне диктофон, – неожиданно попросила Настя.

Включив воспроизведение, она отмотала запись на девятнадцатую минуту и стала слушать. Речь шла о том, что Антон был бы очень хорошим внуком, если бы у него были бабушка и дедушка.