Махмудов говорил ровно три минуты. Потом смахнул со стола себе в ладонь зародыши, пересыпал их в стакан и выбежал из кабинета.

Не останавливаясь, на ходу бросил своим людям за дверью, чтобы двигались за ним, сбежал в гараж. Стакан Ринат сунул за пазуху и придерживал теперь рукой. Не стоит показывать охранникам такое. Совсем не стоит.

Из гаража вылетело три машины, на развилке они рванули в разные стороны. Махмудова ни в одной из них не было, Махмудов уходил через старую штольню.

Когда потом, на рассвете, пытались разобраться, что же произошло в особняке этого уважаемого человека, что смогло превратить трехэтажный дворец в небольшую кучку слипшегося шлака, штольню обнаружили, но проследить, куда именно она вела, не смогли: уходя, Махмудов штольню подорвал.

Кто-то из милицейских экспертов предположил, что здание уработали из «блеска», начальство предположение выслушало и милицию отозвало. Прибыли парни из Патруля, установив блокаду и периметр безопасности.

«Блеск» был одним из братских подарков. Так что плавить дом мог либо Брат непосредственно, что было маловероятно, либо кто-то из побратимов. В любом случае заниматься этим нужно было осторожно и не привлекая внимания.

Вообще, все, что связано с Братьями, нужно было принимать с большой осторожностью. Даже если это стало привычкой и работой.

Врач Адаптационной клиники Артур Флейшман был очень осторожным человеком. Поэтому вот уже два с половиной года работал в клинике. Почти рекорд. Главврачи менялись каждые три месяца, медперсонал – раз в полгода. И далеко не всем удавалось покинуть клинику. Некоторые оставались в ней в качестве пациентов, «адаптантов», как их именовали в клинике.

«Адаптант» звучало достаточно научно и четко отделяло просто заболевших от тех, кто тяжело переносил контакт с Братьями и их технологиями.

Физически или психически.

Артур Флейшман занимался физическими адаптантами. Помимо всего прочего это было еще и безопаснее. Психоадаптанты могли – и время от времени делали это – попытаться достать своего врача. Но и это не было самым опасным. Они могли наболтать лишнего. Чего-нибудь такого, что вдруг оказывалось тайной.

А некоторые…

Флейшман помнил, полтора года назад вдруг оказалось, что все, кто возился с мальчишкой – психоадаптантом из Индии, в одночасье умерли. Семь человек в течение десяти минут. И никакие обследования не смогли указать причину.

Просто остановились сердца.

Мальчишку потом… Сам Флейшман этого не видел. Услышал случайно в столовой, как Мирзоян вполголоса рассказывал об этом Диане. Флейшман сидел далеко, многого просто не разобрал, но выходило, что в палату мальчишки запустили химию, но не стандартную, успокаивающую, а…

Флейшман сидел далеко и плохо слышал, а вот сенсоры Службы оповещения услышали достаточно. Мирзояна и Диану перевели в лабораторию… В качестве кого, Флейшман даже не пытался выяснить.

Артур лечил тела. Лечил хорошо, даже, наверное, слишком хорошо. Иначе ему не подсунули бы в качестве пациента этого журналиста.

Случай сам по себе был достаточно простой, можно сказать – банальный. Лечить подобное уже научились с результативностью в целых девяносто пять процентов.