Гельмут расположившись справа, буднично взводил арбалет и тут же выцеливал врагов, лезущих по приставленной к стене лестнице. На этом участке обороны наших магинь не было и приходилось обходиться своими силами. Азарт боя захватил меня полностью и я даже не понял откуда прилетела стрела, ударившая меня в грудь. Наконечник не бронебойный, кольчугу не пробил а лишь слегка раздвинул кольца и застрял в поддоспешнике. На миг перехватило дыхание и сбило очередной выстрел. Ощущение такое, как будто врезали молотком.
Продышался немного, выдернул стрелу и снова продолжил стрельбу. Мазнул взором вокруг. Гельмуту тоже досталось. Одна из стрел попала ему в бок под мышку, очевидно не причинив большого вреда. Он тут же, отложив арбалет, вытащил ее и только распрямился, как следующая чиркнула ему по шее, пройдя чуть выше кольчужного воротника. Это уже было серьезно, тут же из раны начала сочиться кровь и он снова бросив арбалет, зажал ее ладонью. Я оттолкнув винтовку в сторону побелевшего Роби, выдернул из кармана пакет с перевязочным материалом и начал крутить полоску ткани вокруг шеи. Руки слегка подрагивали, мотал повязку стараясь не думать о плохом. Но мысли упорно возвращались к тому, что командору невероятно повезло. Попади стрела на пару сантиметров левее, и все, мгновенная смерть, которую ничем не остановить. Даже если бы рядом находилась Татьяна.
Пока делал перевязку, потерял несколько минут и поэтому утратил контроль за ходом боя. Прозевал момент когда нападавшие, скопившиеся справа, сумели взобраться по лестнице на крепостную стену. Они тут же оттеснив дружинников, приставили короткую лестницу к нашей башне и полезли по ней. Еще перед боем мы наглухо закрыли двери, ведущие из башни на левую и правую стены. А также забаррикадировали вход со двора. Поэтому, попасть к нам можно только через верх.
Надвратная башня ключевое место обороны. Если противник овладеет ею, то ничто не помешает ему поднять решетку и открыть ворота. Затем враги всей толпой врываются внутрь и нам точно приходит конец. Мы тут же утрачиваем превосходство и идет размен двух — трех степняков на одного нашего. При пятикратном преимуществе противника это уже несущественно. Очевидно этого и старались добится степняки и это им удалось. Они усилили натиск на нашем участке обороны и сосредоточили здесь большое количество лучников и наиболее подготовленных воинов.
От перевязки меня отвлек истошный визг Робина. Он первый обратил внимание на врагов, как только голова первого бойца показалась над парапетом башни.
— Там, там лезут! — верещал он и тыкал пальцем в сторону правой стены. Я тут же бросился к нему а Гельмут подхватил левой рукой щит и выдернул из ножен меч.
С лестница вниз уже споро спрыгнули пару человек. На головах железные шлемы, в руках мечи. Одеты в одинаковый кожаный доспех с металлическими пластинами спереди. Для бедных кочевников такое снаряжение большая редкость.
Ого! Прям таки элитное подразделение кинули на нас. Вскинув протянутый карабин я выстрелил в первого. Передернул затвор и понял что это был последний патрон. Затвор не закрывался. Побледневший от страха паренек во все глаза смотрел как Гельмут начал рубиться со вторым нападавшим. Подстреленный мной был убит наповал. Видно попал прямо в сердце.