И судьба распорядилась так, что последним концертом Аркадия Северного с "Черноморской чайкой", последней его записью в Одессе, оказался именно "золотой диск". Альбом из самой отборной одесской классики, совсем не похожий на всё, что до сих пор делалось с этим ансамблем! Но ведь не думали же организаторы концерта, что запись, которую они делают, — это финальный аккорд всех "одесских гастролей" Аркадия Северного! Что других уже просто не будет. Скорее, наоборот, — были планы на какой-то новый проект или "цикл". Ведь пора ж, наконец, было Аркадию Северному петь в Одессе за саму Одессу! Но. "Судьба во всём большую роль играет. И от судьбы далёко не уйдёшь" — как пел сам Аркадий. И если уж суждено ему было никогда больше не выступать в прекрасном городе у Чёрного моря, то, по крайней мере, "финал" получился действительно яркий.
Но если сравнивать этот "Херсонский" концерт с теми "одесскими концертами", которые Аркадий делал у Фукса. Кажется, будто не пять неполных лет прошло между ними, а все пятьдесят! И не только из-за разницы в оркестровках. Да, там была стилизация под чистый "одесский кабачок" начала века, а здесь "Черноморская чайка" делает "современное прочтение классики". Там была попытка максимально изобразить "старую Одессу", здесь — сегодняшнее воспоминание о той Одессе. И вот точно такая же разница слышится в самом исполнении песен Аркадием. Тогда весёлый и фартовый бродяга смачно делал под семиструнный звон одесские песенки, да так, чтоб нам там жить хотелось! Теперь — старый, потёртый жизнью одессит вспоминает, как это делалось в Одессе в безвозвратном тысяча девятьсот лохматом году:
Те же самые слова, но воспринимаются они совсем по-другому. Действительно — пропасть в пятьдесят лет. Как это было б красиво, если было бы правдой! Но Аркадий прожил всё это за пять.
И несётся вперёд скорый поезд "Одесса-Москва" — не удержать, не остановить. Разве что на несколько минут на какой-нибудь узловой станции. В Киеве, например. 30 августа 1979 года в последний раз Аркадий постоит на гостеприимной киевской земле. И даже не на земле, а на асфальте вокзальной платформы. Никто из встречавших Северного тогда не мог и представить, что видят они его в последний раз. Но кому-то вот пришла в голову идея взять с собой и фотоаппарат и магнитофон. Что можно успеть сказать за 10 минут стоянки? Ну, пусть не за десять — за пятнадцать, — по какой-то причине поезд ещё немного и задержали (на что Аркадий сказал свою коронную фразу "special for you"). Но всё равно — очень мало. И записывали ведь не для истории, а просто так, хохмы ради. Хотя и смеялись, что это всё "для программы "Время" делается. Каким-то чудом эта запись сохранилась — единственная в своём роде, на которой за- печатлён голос Северного не на концерте, а вот так — "как в жизни". Сначала — на перроне, а потом и в купе поезда. Приветы и поручения друзьям, какой-то пустой трёп, а потом вдруг очень зло: "Пошёл он к бениной маме!" — об одном из своих нынешних "побратимов". И опять — звон стаканов, куплет из одной песни, куплет из другой, конечно же — "Подол". И снова неожиданное, словно отзвук какой-то давней, но не забытой истории: "Я никогда не присваиваю то, что не моё!.." Но вот разговор обрывается на полуслове, поезд трогается и, набирая ход, мчится к своей конечной станции.