Хотелось плакать от зависти, что сама она никогда не сумеет стать настолько открытой и чистой. Все равно ведь в глубине ее сознания вертятся какие-нибудь грязные мысли или желания, Ирина знала это, не питая иллюзий – она всего лишь человек со свойственными людям недостатками и предрассудками. Как же аарн ухитряются обходиться без всего этого? Как у них получается оставаться чистыми в любой ситуации? Может, потому, что они не видят в своем поведении ничего постыдного? Не видят греха? Возможно, для них это и не грех, а вот для нее – да. Несколько раз передаваемые аарн ощущения оказались настолько сильны, что чуть не пробили щит, Ирина едва не присоединилась к занимающимся любовью, сумев остановиться в последний момент, после чего старалась как можно реже выходить из каюты. И так чувствовала себя не в своей тарелке, боялась сорваться, давно не встречала столько симпатичных парней, к которым бы так тянуло – да еще и эмпатов в придачу, у которых не было по отношению к ней никаких грязных мыслей, только искренняя доброжелательность. Дома-то большинство мужчин ухаживало за осознающей в надежде получить какую-нибудь выгоду для себя, не понимая, что она видит их насквозь. Соскучилась по искренности и душевной чистоте.
Сегодня сидеть в каюте надоело, и Ирина все же рискнула пройтись по крейсеру. Она с интересом наблюдала за аарн, явно занятыми профилактическими работами, хотя выглядело это довольно странно – смещались коридоры, меняли форму залы и проходы, наружу выводились какие-то непонятные агрегаты, чаще всего биологического происхождения. Как ни странно, аарн ничего не скрывали, даже дали ей полный доступ к главному биокомпу корабля, в чьей памяти находился огромный информаторий – Ирина перелопачивала его уже пятый день. Она узнала столько нового, что буквально задыхалась, пытаясь хоть как-то систематизировать данные. Будет что рассказать Антону Ивановичу, когда вернется. Если вернется.
К сожалению, ее телохранители куда хуже перенесли прохождение аномалии и до сих пор находились в ти-анх – Целители ордена еще не сталкивались с ирху, не помогло даже полное генетическое сканирование. В конце концов они разобрались, но лечение займет еще дня два. А жаль, хоть бы кто-нибудь более понятный и предсказуемый находился рядом, все легче. Аарн порой просто пугали своей абсолютной чуждостью.
Гипердвигатели кораблей ордена оказались куда слабее и примитивнее имперских, зато оружие… Молодая женщина нервно повела плечами – да, оружие Аарн было страшным, непредставимым. Впрочем, а чему удивляться? Империя никогда не вела войн галактического масштаба, осознающие помогали обходиться без этого, ассимилируя новые народы без лишних эксцессов. Во вселенной ордена все происходило иначе – Белая Зона, ничего не поделаешь. Ирина и до сих пор с трудом верила, что в Белой Зоне возможны конклавы такой мощи, это противоречило всему, чему ее учили. Однако факт оставался фактом, несмотря на все ее неверие.
Взгляд упал на двух обнаженных целующихся девушек, и Ирина поспешила пройти мимо, пока не увидела чего похуже – понятия «стыд» у аарн не существовало в принципе, они просто не понимали, что это такое. Сами они считали свое поведение естественным, но для человека со стороны оно было диким.