Возмущение захлестнуло магика жаркой волной. Паршивый безумец, думать о мести в такой момент! Тут он заметил, как Онни шевельнулась, и у него от радости подпрыгнуло сердце – жива!

– Гронт, тварь ты этакая, – почти ласково проговорила она, приподнявшись на локте, – представляешь, что с тобой теперь сделает засферник?

– Разве он еще жив? – недоверчиво спросил тот, развернувшись к ней всем телом. – Он что, еще не проходил сквозь это идиотский круг?

– Он не просто жив. Он с минуты на минуту будет здесь. И тогда посмотрим, как ты запоешь, великий мастер мечей… – Она обожгла Гронта полным самой черной ненависти взглядом. – Могу побиться об заклад на собственную жизнь, что сегодня ты ответишь за все сполна.

Квин понимал, что сотница не могла знать этого наверняка, она блефовала, выдавая желаемое за действительное. Но Гронт ничего не знал, и ее выпад попал в цель.

– Заткнись, женщина. – Мечник с гордым видом выпрямился, стараясь замаскировать проступившую сквозь внешнюю браваду неуверенность. Казалось, даже оставшийся в правой руке «косач» так же гордо и надменно выпрямился вместе с хозяином. Он повернул свое длинное лицо к Альтаресу: – Значит, мне не суждено получить здесь защиту, дядюшка?

– Защиту? – Альтарес вдруг расхохотался, его гулкий смех, казалось, всколыхнул плотный воздух колодца, расплескав его по крутым стенам темными прозрачными волнами. – Да ты спятил, болван! После того, что ты наделал?

– Что ж, тогда мне придется уйти…

– Ну что ты, приятель, не стоит так торопиться, – кровожадно улыбнулась Онни.

Гронту понадобилось сделать всего два шага, чтобы подойти к ней и нанести короткий жесткий удар сапогом в висок. Квин вскрикнул. Онни упала на спину и больше не шевелилась.

– Но сначала я кое-что доделаю, – задумчиво продолжил Гронт, снова взглянув на Альтареса. – Помнишь моего отца, дядюшка? Не по твоему ли совету прежний Верховный, Хайнш, отдал его в руки палача? Вижу, вижу – именно по твоему, иначе бы так не дергался… так почему бы тебе не унести это воспоминание с собой в могилу?

– Ты не посмеешь. – Альтарес высокомерно задрал жирный подбородок.

– Если бы ты мог меня остановить, дядюшка, ты бы это уже сделал.

– Ты ошибаешься, племянник. Я не бессилен здесь. Применение магии возле Круга Причастия – огромный риск для всех. Но если ты готов рискнуть, то мне тоже придется это сделать. Лучше уходи, племянник. Я даже обещаю не преследовать тебя и позволю вернуться в Кордос для постоянного проживания, если ты сделаешь это немедленно.

– Слишком поздно. – Мечник как-то поскучнел. – Ты не видел, что творится снаружи. Мне нечего терять, а месть – сладкая штука, и я хочу доставить себе подобное удовольствие, раз оно будет последним в моей жизни.

Глаза Альтареса полыхнули злобным пламенем.

Отшвырнув бесполезный «жальник», со звоном проехавший по каменному полу, он вскинул руки в демонстративной позе сотворяемого заклинания, предназначенной не столько для действия – для действия подобная манерность не обязательна, – сколько для устрашения, что особенно впечатляет простолюдинов.