— Во время боя следи за левофланговым пулеметом. Пусть не спешит обнаруживать себя. Но когда откроет огонь, пусть не робеет, что сейчас мина прилетит.

— Понял. Они ребята надежные.

Потом, пересиливая дремотную усталость, Воронцов услышал, как Чинко тихо разговаривал сам с собой и напевал:

Контратака началась вечером. В лоб немцы не пошли. И взвод Воронцова, занимавший оборону в середине траншеи, занятой ротой, в начале схватки сидел без дела. Чтобы не засвечивать основную позицию, Воронцов приказал левофланговому расчету «максима» быстро перебраться на запасную и поддержать фланговым огнем первый и второй взводы. Два «дегтяря» он держал в центре. Что-то подсказывало ему, что главные события еще впереди. Немцы нажимали на первый и четвертый взводы. Особенно доставалось первому. Первую атаку те отбили сами. Вторую смели минометчики. Заболоченный луг, глубокие канавы, заполненные водой и теперь замерзшие и присыпанные снегом, похоже, довоенные торфоразработки, исключали применение танков. Данные разведсводки, которую перед выдвижением на исходные зачитывал им старший лейтенант Солодовников, свидетельствовали о том, что на станции Милятино, в четырех-пяти километрах отсюда, немцы держат резервы. Резервы расположены в два эшелона: около пятнадцати танков и до двух батальонов пехоты в первом и батальон средних танков и до дивизии пехоты — во втором. Батальоны, как можно предположить, подошли. Танки они могут пустить только отсюда, с фронта. И только на их взвод.

— Карим, слушай внимательно, — предупредил он командира бронебойщиков. На фланги не отвлекайся. Твое дело — танки. Пока их нет, слушай, наблюдай и протирай патроны.

— Задача ясный, — коснулся обреза каски степняк.

Ротный, видимо, обрывал все телефоны. Через минуту шквал артиллерийского огня накрыл пустошь и березняк справа и слева от траншеи, занятой штрафниками. Черная стена взрывов шла, продвигаясь в глубину немецкой обороны, пошатывалась из стороны в сторону. Некоторые снаряды, будто выпадая из геометрии заданных траекторий, падали возле окопов первого взвода.

По ходу сообщения, который вел в тыл, прибежал связной с НП командира роты. Связист нес «маузер» с оптическим прицелом. Винтовка была завернута в пятнистую трофейную плащ-палатку. Воронцов сразу узнал этот длинный сверток.

— Товарищ младший лейтенант, велено вам передать. — Связист сунул в карман руку и выгреб оттуда горсть патронов. Потом другую. Патроны были облеплены крошками рыжего табака. — Вот все, что есть. Двадцать один.

Еще четыре в магазине, вспомнил Воронцов.

— А где лейтенант Гридякин?

— Ушел во второй взвод.

Связист потоптался в грязном, перемешанном с торфом снегу, посмотрел в сторону второго взвода, откуда тянуло толовой гарью. Не хотелось ему идти туда.

— Ему велено явиться на НП командира роты. Ротный ругается.

— Хорошо, передам. И скажи старшему лейтенанту Солодовникову, что мы ждем танковой атаки. Когда пойдут, пусть артиллеристы помогут нам.