Остались только он и я.

Он сидел на постели, внимательно наблюдая за мной и по-прежнему улыбаясь. Я, однако, не предпринимала попыток скрыть свои чувства. Стоять было тяжело, и я опустилась в кресло, нервничая и раздумывая, что сказать.

— Адриан…

— Давай вернемся немного назад, маленькая дампирка, — дружелюбно заговорил он. — Это началось до того, как вы покинули двор?

Вот такого я не ожидала и была немного ошеломлена. Он спрашивал, были ли мы с Дмитрием вместе еще до моего ареста. Я медленно покачала головой.

— Нет. Я была с тобой, только с тобой. Правда, в душе бушевала буря эмоций, но настроена я была решительно.

— Ну, уже что-то, — сказал он, явно начиная утрачивать дружелюбие. В этот момент я ощутила легкий запах табака и алкоголя. — Лучше представлять себе, что искра вновь вспыхнула в пылу сражения, чем думать, что ты обманывала меня прямо на глазах.

Я более энергично покачала головой.

— Нет, клянусь. Я не… тогда ничего не было… до того, как…

Подобрать слова удавалось с трудом.

— Позже? Это произошло позже? И значит, все в порядке?

— Нет! Конечно нет. Я…

Проклятье! То, что я не изменяла Адриану при дворе, не означало, что я не изменяла ему и позже. Можно как угодно строить фразу, но факт остается фактом: если ты, имея бойфренда, спишь с другим парнем в номере отеля, это измена. И неважно, что этот парень — любовь всей твоей жизни.

— Мне очень жаль, — сказала я, не придумав ничего лучше. — Мне очень жаль. Я поступила плохо. Я не собиралась… Мне казалось… Мне правда казалось, что между нами все кончено. Я была с тобой. Хотела быть с тобой. А потом внезапно поняла…

— Нет-нет, остановись. — Адриан вскинул руку. В его голосе появилось напряжение, фасад хладнокровия продолжал осыпаться. — Вот уж чего я не хочу, так это слушать твои откровения о том, что вы всегда были предназначены друг другу и тому подобное.

Я молчала — потому что… это ведь и были мои откровения.

Адриан провел рукой по волосам.

— На самом деле это моя вина. Чувство было всегда, оно никуда не делось. Сколько раз я замечал это. И понимал — все продолжается. Снова и снова ты повторяла, что все кончено… и я тебе верил, снова и снова… хотя глаза говорили об обратном. Хотя сердце подсказывало обратное. Это. Моя. Вина.

Он говорил обрывочно, бессвязно — не так, как Джил, когда она нервничает, в другом роде; похоже было, что он на краю безумия. И к этому краю в большой степени подтолкнула его я. Захотелось подойти к нему, но хватило ума не делать этого.

— Адриан, я…

— Я любил тебя! — закричал он и вскочил. — Я любил тебя, а ты растоптала меня. Взяла мое сердце и разорвала на части. С таким же успехом ты могла заколоть меня! — Я оцепенела от ужаса. Его голос звенел по всей комнате. Столько страдания, столько ярости! Так не похоже на обычного Адриана. Он широким шагом подошел ко мне и остановился, с каждым словом ударяя себя в грудь. — Я. Любил. Тебя. А ты все время использовала меня.

— Нет, нет, это неправда. — Я не боялась Адриана, но невольно съежилась, столкнувшись с таким шквалом эмоций. — Я не использовала тебя. Я любила тебя и сейчас люблю, но…