– Не понял.

– Что это за жидкость в кружках?

– Это? Пиво. Спасибо, Пузан. Да. Пиво. Ну… Пиво, в общем.

– А, этот столь характерный напиток. Как ты думаешь, маленькой золотой монетки хватит, чтобы заплатить за пиво? Я бы не хотел никого обидеть.

Монета уже наполовину высунулась из его кошелька.

– Аг-ха, – закашлялся Ринсвинд. – Я хочу сказать, нет, ты никого не обидишь.

– Хорошо. Значит, это притон. Ты имеешь в виду, что сюда частенько захаживают всякие герои и искатели приключений?

Ринсвинд поразмыслил над этим предположением.

– Да? – в конце концов выдавил он.

– Замечательно. Я хотел бы познакомиться с кем-нибудь из них.

Тут волшебнику пришло в голову разумное объяснение поведения чужеземца.

– А, – догадался он, – так ты приехал за наемниками?[3]

– О нет. Я просто хочу познакомиться с этими людьми. Чтобы, вернувшись домой, я мог похвастаться этим.

«Знакомство с клиентами «Барабана» скорее будет означать, что ты вообще не вернешься домой, – мрачно подумал Ринсвинд. – Разве что ты живешь ниже по течению и твой труп случайно пронесет мимо».

– И откуда же ты родом? – поинтересовался Ринсвинд.

Тем временем Пузан тихонько ускользнул в одну из задних комнат. Хью с подозрением наблюдал за беседой из-за ближайшего столика.

– Ты когда-нибудь слышал о городе под названием Бес Пеларгик?

– Ну, я в Тробе пробыл очень недолго. Так, заглянул проездом…

– О, это не в Тробе. Я говорю на этом языке, потому что в наши порты заходит множество тробских кораблей. Бес Пеларгик – это главный морской порт Агатовой империи.

– Боюсь, никогда о такой не слышал.

Двацветок приподнял брови.

– Правда? Она довольно-таки большая. До нее примерно неделя ходу от Коричневых островов. Плыви по вращению и вскоре наткнешься на нее. Эй, что с тобой?

Чужеземец торопливо обежал вокруг стола и вежливо постучал судорожно кашляющего волшебника по спине.

Противовесный континент!

За три улицы от трактира старик бросил в кислоту монету и осторожно покачал блюдце. Пузан с нетерпением взирал на происходящее – ему было не по себе в этой комнате, которая вся пропиталась вонючим дымом из чанов и булькающих реторт. Стены помещения были сплошь заставлены полками, на которых виднелись неясные очертания неведомых вещиц, наводящих на мысли о черепах и чучелах небывалых монстров.

– Ну? – требовательно спросил трактирщик.

– В таком деле торопиться нельзя, – брюзгливо отозвался старый алхимик. – Проверка времени требует. Ага!

Он подтолкнул блюдечко пальцем. Монету затянул водоворот зеленых красок. Понаблюдав за реакцией, алхимик проделал какие-то расчеты на обрывке пергамента.

– Исключительно интересно, – наконец заявил он.

– Она настоящая?

– Это зависит от того, что ты подразумеваешь под этим словом, – поджал губы старик. – Если ты хочешь узнать, равняется ли она, к примеру, пятидесяти долларам, то я тебе отвечу, что нет, не равняется.

– Так я и знал! – возопил трактирщик и ринулся к дверям.

– Видимо, я не совсем ясно выразился… – крикнул вслед алхимик.

Пузан сердито повернулся к нему.

– Что ты хочешь сказать?

– Видишь ли, за долгие годы наши деньги стали… разбавленными, что ли? В обычной монете золота содержится лишь четыре части, а остальные восемь частей составляют серебро, медь и так далее.