— Садитесь и пейте кофе, — сказал я. — Только говорить пока не будем. Времени у нас достаточно.

— Но, Чес…

— Говорить пока не будем, ясно? Я хочу выпить свой кофе в тишине и спокойствии. И вам советую расслабиться.

Она села напротив меня и с угрюмым видом стала наливать кофе.

Ситуация даже доставляла мне удовольствие. Если бы сейчас все было нормально, и Эйткен вдруг сыграл бы в ящик, и Люсиль вышла бы за меня замуж… что ж, каждое утро в течение лет этак двадцати я созерцал бы именно такую картину: она, очаровательная и слегка угрюмая, сидит напротив меня и пьет кофе. Неужели еще недавно я об этом мечтал? Да, увы, в жизни все гораздо обыденнее.

Мы допили кофе в полном молчании. Иногда поднимали друг на друга глаза, но и только. Это был довольно странный завтрак, но я твердо решил: пока не закурю первую сигарету, никаких разговоров.

Наконец с кофе было покончено. Пододвинув Люсиль пачку сигарет, я прошел к кушетке и улегся на нее. Закурил, поднял глаза к потолку. Я явно чувствовал себя лучше и был более или менее готов ко всему, что расскажет мне Люсиль.

— Ну, хорошо. — сказал я, не глядя на нее. — Начнем. Значит, нас шантажируют — я правильно понял?

Она сидела прямо, стиснутые кулачки на столе, глаза широко раскрыты.

— Да. Он пришел вчера вечером. Я как раз купалась. Он появился откуда ни возьмись, когда я выходила из бассейна.

Я выпустил струю дыма.

— Если вы были в том же бикини, в каком вас видел я, то просто не понимаю, как у него хватило духа вас шантажировать. — Я чуть приподнялся и взглянул на нее. — Любой другой на его месте забыл бы, зачем пришел. И как он вам понравился? Насколько я понимаю, девушки именно по таким сходят с ума, а?

— А мне он показался мерзким типом, — ответила она холодно.

— Неужели? Ну, это, наверное, потому, что он хочет вытянуть из вас деньги. Я думаю, если бы он пригласил вас в ресторан, вы бы нашли его просто неотразимым.

— Чес! Ну прекратите, в самом деле! Он требует тридцать тысяч долларов! Он сказал, что мы с вами должны достать эти деньги!

— Я знаю. Он почему-то с детской убежденностью считает, что нам с вами достать такие деньги — все равно что раз плюнуть. Мне он дал срок до конца той недели. Вы можете достать тридцать тысяч?

— Конечно, нет!

Я стряхнул пепел в пепельницу.

— Ну, а сколько вы…

— Не знаю. У меня есть бриллиантовое кольцо. Это все, что действительно принадлежит мне. Роджер подарил мне его еще до замужества. Я думаю, оно кое-чего стоит. — Она покрутила кольцо на среднем пальце правой руки. — Может, вы сумеете его продать?

Я протянул руку.

— Давайте посмотрим.

Она с сомнением взглянула на меня, потом сняла кольцо с пальца, поднялась и протянула его мне.

Я взял кольцо.

— Садитесь сюда, — сказал я, хлопнув ладонью по кушетке.

Она села и сложила руки на коленях. В глазах были удивление и беспокойство.

Я внимательно осмотрел кольцо.

Кольцо было неплохое, но не более того. Во всяком случае, ни один ювелир не потерял бы из-за него покой и сон.

— Может, сотен пять за него в ломбарде и дадут, — сказал я. — Если вы им расскажете, что ваша мать умирает с голоду, а у вас самой чахотка. Ну и конечно, если они вам поверят. — Я бросил кольцо ей на колени. — Что ж, это уже кое-что. Теперь нам осталось достать всего лишь двадцать девять тысяч пятьсот долларов.