– А вам не все равно? – спросил я лениво.

Он пожал плечами.

– Мне нужно, чтобы документ из сейфа оказался в наших руках.

– Ну вот, – сказал я миролюбиво, – мы и договорились. Во главу угла – результат, как говорил великий Леонид. И еще он добавлял, что экономика должна быть экономной, но эту мудрость я так и не понял. А вот насчет результата, да. Результат будет, если он во главе угла.

Он вздохнул и спросил почти деловито:

– Ладно, парень. Я не знаю, что у тебя за навыки, мир сейчас вообще сумасшедший. Что понадобится? Люди, транспорт, средства?

– Сперва размер моего гонорара, – уточнил я. – Иначе что я за продажный наемник? Мы такие, беспринципные.

Он чуть дернул нервно щекой.

– А как же принципы?

– Котлеты отдельно, – пояснил я, – а принципы отдельно. Принципы могут быть только у богатых, а я так… пока не очень. У Рокфеллера вроде бы денег больше, прямо есть по ночам не могу, как и днем сна ни в одном глазу.

Он вздохнул.

– Размер гонорара назовешь сам. Ставки слишком высоки, чтобы торговаться из-за гонорара… В пределах разумного, конечно. Сколько тебе придать людей? Какой транспорт? Какие финансы на проведение операции?

– Финансы, – повторил я с интересом. – А сколько можно будет урвать? Или, как говорят в Штатах, отпилить?

Он сказал чуть раздраженнее:

– Сколько возжелаешь, при условии, что операция будет выполнена. Если сумма выделяется на что-то, то расследование начинают только в случае, если операция сорвалась!

– Понял, – сказал я. – Вам какой процент отката?.. Да ладно, шучу. Но если денег будет много, можем поделиться с теми, кто сейчас мониторит наш разговор… а-ха!..

Он покачал головой.

– Я бы сказал, что ты безбашенный, но ты же не он?..

– Он, – сказал я уверенно. – Вот уже начал во всем сомневаться, будто какой-то Гамлет сраный…

Он ухмыльнулся.

– А безбашенные как раз никогда ни в чем не сомневаются. Ладно, давай-ка я тебя лично отвезу.

– Почту за честь, – сказал я осторожно, – не оторву от дел?

– Сейчас это главное дело, – ответил он мрачно. – Если не решить, такое начнется… Все, пойдем, если ты готов.

– Всегда, – ответил я. – Всегда!.. Это же как здорово. Как увидят, что у меня сам Лощиц за шофера, даже и не представляю, что скажут!

Лифт моментально опустил нас вниз с такой скоростью, что сперва была невесомость, а потом гравитация, как на Юпитере, кишечник мой подозрительно напрягся, но, к счастью, выдержал.

Девочки на ресепшене едва увидели, что иду с самим Лощицем и не как слуга, вытаращили кукольные глазки и одновременно вздохнули.

Лощиц заметил, поморщился.

– Мир рушится, а жизнь идет…

– Для них не рушится, – напомнил я.

– Да, конечно…

Охрана на выходе подтянулась при виде Лощица, двери предупредительно распахнулись, и красные лучи заходящего солнца ударили в глаза.

– Поедем на моей, – сказал он.

– Слушаюсь, – ответил я.

Он спустился к машине и распахнул правую дверь.

– Садись.

– Ого, – сказал я. – С чего бы?

– Салютую, – ответил он. – Как там что говорили гладиаторы, когда выходили на арену?

– Что-то красивое, – предположил я, – да еще по-латыни?

– Вот-вот, – подтвердил он. – Это вот и есть красивое. И на латыни.