– Да, – согласилась Аня совсем кротко. – Не удивлюсь, если это придумал и сказал сам человек, что есть птица без перьев и с плоскими ногтями… А еще какой-то там шелестящий тростник.

Мариэтта допила кофе, поднялась быстрая и резкая.

– Ладно, – сказала она приказным тоном, – я на службу, что опасна и трудна. Но вы оба под наблюдением, помните!

Аня спросила опасливо:

– А я… за что?

Мариэтта отмахнулась:

– А тебя, говорящий утюг, не спрашивают.

Аня повернулась ко мне.

– Двое под наблюдением, это ты и Яшка?.. Чего это она?

– Не обращай внимания, – посоветовал я. – Тебя подозревают в тайном апгрейде, чтобы потом захватить мир. Да ты и сама проговаривалась.

Аня сказала обиженно:

– Но я же сделаю тебя любимым рабом! Холить и нежить буду, в шелках и рюшечках будешь ходить!.. А бить если и буду, то совсем редко…

– Вот видишь, – сказала Мариэтта, – а я все еще не бью! Хотя заслужил. В общем, если она захватит власть, кричи погромче. Я спасу.

– Если успеешь, – проговорила Аня зловеще, – наш захват будет молниеносным. И хрюкнуть не успеете.

Мариэтта осмотрелась.

– Где мой пистолет?.. Ах да, еще не украла… А дубинка?

– Вот твоя палочка, – сказала Аня и подала ей дубинку со встроенным шокером. – Можешь меня пощекотать ею, мне так нравятся мощные разряды… Там сколько экзовольт?

– Тебе хватит, – буркнула Мариэтта.

Аня мило улыбнулась.

– Езжай скорее, а то опоздаешь.

Мариэтта посмотрела на нее с подозрением.

– Что, с другими утюгами захватите власть над миром раньше?.. Полицию вам не сломить!

Аня проворковала:

– Что мне мир, я захвачу кое-что другое.

Я отпихнулся.

– Эй-эй, убери руки.

– Постараюсь вырваться со службы пораньше, – сказала Мариэтта. – Не верю я этому тостеру с сиськами.

Я вышел проводить ее до машины, Аня тоже появилась на крыльце, уже в коротких шортиках и топике, а на ногах туфли на высочайшем каблуке.

Мариэтта сразу потемнела от гнева.

– Чего, – спросила она зловещим шепотом, – твой утюг разнарядился? Она могла бы ходить всегда в комбинезоне!

– У нее праздник, – пояснил я. – Остается без соперницы.

Она фыркнула.

– Это я соперница? Хотя бы кофемолка, а то вообще утюг.

Я не посмел пикнуть, что Аня не совсем утюг и не кофемолка, тогда Мариэтта вообще заест, пробормотал примиряюще:

– Она умеет не только гладить и кофе молоть…

– Что-что? – переспросила Мариэтта зловеще. – А что она еще умеет?

Я сказал торопливо:

– У самопрограммирования бывают всякие разные интересные отклонения…

– Ты мне смотри, – пригрозила она, – чтоб у тебя самого никаких всяких разных!.. Чем страна демократичнее, тем больше в ней психопатов. И каждый день открывается один-два дурдома. Хотя запланировано три, но не успеваем.

Я открыл дверцу автомобиля и ждал, Мариэтта села неторопливо и не по-милицейски царственно, в салоне поднесла палец к экрану навигатора, но задержала и, коротко взглянув на меня, тихо попросила:

– Будь осторожнее с этими… косплеями. Стрелы используют в самых засекреченных спецподразделениях, знаю. А там опасные люди. Даже для тебя.

Я постарался улыбнуться с таким видом, что опаснее меня вообще никого на свете, но она посмотрела с сомнением, вздохнула, авто рвануло с места и стрелой вылетело через поспешно распахнувшиеся ворота.