– Это лучше, – пояснила Аня деловито и хозяйственно, – чем продукты диареи за секунду пропитают не только простыню, но и матрас, а там начнут капать под кроватью на пол! И расплывутся до самой двери и затекут под шкаф!.. Яшка утонет, а его жалко.

– Тогда да, – согласилась Мариэтта. – Юджин, кушай-кушай! Ты чего перестал?

– Аппетита нет, – буркнул я, хотя вообще-то жрать все еще хочется, но в животе в самом деле потяжелело, пусть малость опустится по кишкам, их у меня сорок метров, все не как у людей, потом допью остальное. – Вы же такие изысканные, одухотворенные!

– И красивые, – подтвердила Аня. – Вот посмотри на Мариэтту, как она хороша в профиль, когда не горбится и не выпячивает живот!.. У нее такие выразительные глаза, когда не смотрят в стороны.

Мариэтта сказала коротко:

– Заткнись. Зря встроенной технике вставили синтезатор речи. Как ты ее терпишь? Я бы от этого говорящего утюга с ума сошла.

– Я питаюсь чистой энергией, – кротко сообщила Аня. – Не убиваю животных для еды! Как дикарка какая первобытно-пещерная, не буду указывать пальцем.

– Я и говорю, – подтвердила Мариэтта, – утюг!..

На веранде Мариэтта небрежно нарисовала в воздухе несложный знак, в воздухе заблистало голографическое изображение, но дверной откос заслоняет, я только услышал ее недовольный голос:

– Мама, никому не могу дозвониться, что творится?.. Сообщи всем, я срочно занята… Нет, заночую здесь… Ох, мама, это уже личное пространство… И я тебя люблю!

Она вошла в комнату четкая и блистающая, как на параде выпускников военной академии. Я изумился, Яшка сидит на ее плече, вернее, лежит, плотно прижавшись пузом и вцепившись всеми коготками в ткань нарядной формы.

Аня взглянула на нее с вопросом в глазах.

– Я останусь на ночь, – сообщила Мариэтта. – А Яшка меня признал! Он понимает, кто главный и при исполнении.

– Ты его чем-то подкупила, – предположил я. – Червей ему накопала?

– Ляжешь с ним? – спросила Аня и уточнила: – Или со мной?

Мариэтта посмотрела на нее с презрением высшего существа на самое что ни есть ползающее внизу.

– Как с ним ложиться, если он едва дышит?.. Как же, косплей!.. Знаем эти косплеи…

Аня спросила испуганно:

– Не косплей?

– Вся жизнь косплей, – отрезала Мариэтта. – Поставь мне раскладное кресло рядом с его кроватью.

– Сделаю, – ответила Аня. – Тебе какое?

– Любое, – ответила Мариэтта, набрав еще балл в моих глазах, всем мужчинам нравится, когда женщины не перебирают, на чем спать, что лопать, не слишком капризничают с выбором одежды и обуви и, главное, не опаздывают.

Я с закрытыми глазами ощутил, что меня вместе с кроватью приподняли и слегка переместили в пространстве.

– Что такое?

Голос Ани прошелестел нежно:

– Милый, это я чуть сдвинула это ложе. Твоя самка секонд-хенд ляжет на кресле рядом.

Тут же прозвучал полный подозрения голос Мариэтты:

– Это что за секонд…

– Термин такой, – пояснила Аня кротко, – ты прима-хенд у своего мужа?.. Или прима-любовника? А у нас ты, значит, секонд-хенд.

Мариэтта зло буркнула:

– Зачем утюгу еще и доступ в сеть? Тоже мне, интернет вещей… А ты тогда кто?