Обратный путь в захваченный лагерь легионеров занял немногим более суток. Лошади быстро несли нас по уже известной дороге практически без остановок. Каждые два часа мы меняли коней для их отдыха. За всё время мы сделали только один четырёхчасовой привал на берегу лесного ручья. Пока рассёдланные кони паслись, а воины готовили немудрёный обед из сухого пайка, я нашёл поблизости слабый источник Силы и подкачал свою потрёпанную ауру. Дроу поддерживали свои силы наркотической травой, а я полностью держался на внутренних ресурсах организма, и подзарядка вернула меня в боевое состояние.

Мы не знали, что происходило в посёлке за время нашего отсутствия, поэтому я выслал одного из воинов на разведку. Он вернулся через час и доложил, что обнаружил на краю посёлка конный разъезд из десяти таргов. Среди них эльф не узнал никого из тех, кто оставался в лагере. По его словам, это были тарги из другого отряда. Я решил, что это воины Марула, добравшиеся наконец до посёлка, но торопиться не стал, а отправился к таргам в одиночестве, приказав дроу прикрывать меня на случай отхода.

К счастью, мои предположения оправдались, и через полчаса я уже беседовал с Марулом в легионерском лагере. Наша встреча была по-настоящему тёплой, и мы по-братски обнялись с командиром таргов. Особую радость проявил Улухай, которого я оставил старшим на время моего отсутствия, и теперь с его плеч свалилась эта обуза. Отряд Марула добрался до посёлка только вчерашним вечером, и воины ещё толком не устроились на новом месте, но тарги уже успели поцапаться с дроу, которые занимали лучшие места в лагере. За всю историю Геона братской любви между этими двумя народами никогда не было, дроу считали таргов полуживотными и относились к ним соответственно. Тарги отвечали дроу той же монетой.

После ухода отряда Милорна в лагере осталось девяносто эльфов, двадцать из которых ещё не оправились от ран и не могли взяться за оружие. Улухай имел в своём распоряжении всего восемнадцать бойцов, и мир держался только на страхе передо мною и плохим физическим состоянием эльфов. Однако многие дроу за последние дни залечили раны, а их охотничьи партии быстро обеспечили лагерь свежим мясом, которым они с большой неохотой делились с таргами. Постепенно атмосфера в лагере стала накаляться, и Улухаю только чудом удавалось избежать кровопролития. Прибытие отряда Марула кардинально поменяло расклад сил в лагере, и в случае конфликта сотне таргов могли противостоять только семьдесят дроу, которые ещё не до конца восстановили свои силы после плена.

Моё возвращение оказалось очень своевременным, и я, выяснив обстановку, приказал дроу приготовиться утром покинуть лагерь, хотя среди эльфов было восемь лежачих раненых, не способных передвигаться самостоятельно, но я дал команду соорудить для них носилки.

Всю ночь лагерь гудел как растревоженный улей, а я вместо того, чтобы выспаться, писал письма Наре и Арданаю, параллельно рассказывая Марулу о бойне, устроенной бандитами на злосчастном лугу, где нам чудом удалось спасти часть женщин и детей эльфов от полного уничтожения. Марул только качал головой, слушая мой рассказ, но особого горя по этому поводу на его лице я не заметил. Затем мы обсуждали маршрут, по которому ему предстояло вести свой отряд на соединение с основными силами таргов.