Лиза родила своего первенца, девочку, легко и быстро. Первые схватки она почувствовала около полудня, а к четырем часам все было уже позади. При родах присутствовал доктор Фрост, ему помогала Зинаида Ивановна.

Девочка родилась крупная, с черными волосиками на голове. Немного покричав, она взяла грудь и, насытившись, уснула.

Любуясь ее сморщенным личиком, Лиза пролежала в постели пару часов, с аппетитом съела легкий обед, принесенный Зинаидой Ивановной, и поднялась на ноги, чем ввергла тетку в настоящий шок. По ее представлениям, благородной женщине после родов полагалось лежать не меньше недели. Зинаида Ивановна хотела послать за доктором Фростом, чтобы он образумил неопытную мать, и Лиза еле отговорила ее. Легкий озноб, который она ощущала после родов, быстро прошел, и теперь ей было так хорошо, как никогда в жизни. Огромный живот, в последние месяцы делавший ее неуклюжей, исчез почти полностью, и она чувствовала себя красивой, сильной и молодой.

Она запретила прислуге сообщать мужу о появлении на свет дочки и сама спустилась встретить его.

— Здравствуй, дорогой, — произнесла она ласково, стоя в холле у входа в гостиную. — Приказать подавать обед?

Макс что-то неразборчиво буркнул в ответ и мимо нее направился к телефону.

Но все же что-то в облике жены показалось ему странным, и, подойдя к столику, на котором стоял телефон, он не снял трубку, а обернулся к Лизе и стал внимательно ее рассматривать. На его лице появилось озадаченное выражение.

— Ты как-то не так выглядишь, — наконец сказал он. — Что-то случилось?

— Случилось. — Не в силах сдержать торжествующей улыбки, Лиза подошла к мужу и обняла его за шею. — Хочешь посмотреть?

— Как посмотреть? — окончательно растерялся Макс. — А ты? Почему ты здесь? Лиза!

— Идем наверх, — сказала она. — Идем, и ты увидишь нашу дочь.

И тут Макс сделал то, чего она меньше всего от него ожидала, — очень осторожно поднял ее на руки и понес по лестнице.

В спальне он долго смотрел на сверток, ровно сопящий в колыбели, явно не в силах осознать, что это его дочь.

Вечером Макс говорил приехавшему поздравить его Ростоцкому:

— Мне рассказывали, какой это ужас — пережить роды собственной жены. Я даже и не рассчитывал, что мне так повезет. Лиза не доставила никому ни малейших хлопот. Вот это женщина, правда?

Положив возле Лизиного прибора бархатный футляр, внутри которого находилось бриллиантовое колье баснословной стоимости, он приказал подавать шампанское.

В России царь отрекся от престола, и теперь оттуда приходили все более странные и непонятные вести. Макс считал, что ему путь на родину заказан, а значит, его семье — Лизе и новорожденной дочке — тоже. Поэтому, говорил он, девочку надо назвать английским именем и с первых же дней пригласить к ней английскую бонну. Лиза с этим не соглашалась. Она не интересовалась политическими новостями и не могла поверить, что они не смогут всей семьей навестить ее родителей, когда захотят. И английское имя для девочки ее не устраивало.

После долгих споров малышку решено было крестить Ксенией, в честь бабушки. На крестины пришлось ехать в Лондон, где был православный приход. Крестными родителями стали граф Ростоцкий и Зинаида Ивановна. В качестве подарка крестной дочери Ростоцкий открыл на ее имя счет в банке и положил туда немалую сумму. Во время крестин девочка спокойно спала на руках графа и проснулась лишь когда запели «Верую».